– Нет.
– Врешь.
Со вчерашнего дня Серафима только и делала, что избегала мыслей о совершенном над ней и Мадиной акте отчуждения. Даже под угрозой смертной казни никогда и никому не призналась бы, что Руслан самым пошлым, самым вульгарным образом ее кинул.
Но требовательный взгляд Квасова положил Симу на лопатки, врать и выкручиваться было немыслимо. Придется как на духу. Симка шумно втянула носом воздух и так же шумно выдохнула.
– Нет, не вру. Я, может, и дура, но не мазохистка. Он предал нас. Ты бы смог простить предателя?
Квасов разжал кулак, Симкина ладонь выпорхнула на волю.
– Так уж и предал?
– А разве нет?
– Вон сколько пар распадается, сколько разводов в семьях. Что ж, по-твоему, все всех предали?
От негодования и обиды Сима не могла усидеть на месте. Вскочила, принялась собирать тарелки и составлять горкой.
– Да! Все всех предали! Это же самая настоящая война. Каждая семья – это горячая точка. Как на любой войне, здесь разворачиваются военные действия, есть жертвы, предательство, потери в живой силе и технике. Стороны конфликта – это две враждующих страны. Ты вспомни фильм «Война Роузов»!
– Не проще развестись?
– Одинаково приятно. После развода почти у каждой бывшей жены возникает синдром участницы-брошенки. И каждый последующий мужчина вносит свою лепту: равнодушием, непониманием, изменами, упреками и откровенным издевательством. Говорит какие-нибудь гадости тебе каждый день, что ты толстая уродина, например. Или неряха. Или дура. И каждый день ты слушаешь такого мужчину, пока не начинаешь смотреть на себя его глазами и верить ему. А стоит поверить – и все, ты в персональном аду. Значит, ты никому не нужна. Значит – терпи.
Стопка тарелок стала опасно высокой, Симка разделила ее пополам.
– Я понял: главное – не говорить жене, что она толстая, глупая неряха, тогда она не сбежит, – попытался обратить все в шутку Антон.
– Не смешно.
– От скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, – с внезапной грустью произнес Антон.
Серафима покачала головой:
– Злоба происходит от скорби, а не надежда.
– А если бы вы с мужем были одним целым и твою обиду он воспринимал как свою?
– «И в горе и в радости»? Ты в это веришь?
– Да. – Твердость, с которой ответил Антон, удивила его самого. Не далее как вчера в споре с друзьями по этому поводу он проявлял здоровый цинизм.
– А я уже не верю. Кто-то из двоих обязательно съест все бананы, как говорила Анни Жирардо.
– Интересно, после которой из дочерей ты перестала верить в брак? – съязвил Квасов. – После Тани или после Дины?