Снизу, не отрывая глаз, следили за смельчаком бетонщики. Один из строителей раздобыл где-то старенький «цейс» и приник к окулярам бинокля. Он видел, как машинист взял зачем-то жестяную банку со смазкой, хранившуюся в тележке.
— Гляди-ка, Яковлев солидол из банки ест!
Никто не улыбнулся в ответ — еще не отлегло от сердца.
Но вот Марат взмахивает кепкой, и тележка трогается к башне, легко отсчитывая метры. Строители не расходятся, ждут, когда лифт спустит машиниста на землю. Спускается. Лицо Марата — в густых следах смазки.
— Ты что, впрямь солидол ел?
Марат улыбается.
— Там, в банке, дождя скопилось маленько. Уж больно пить захотел.
По толпе прокатывается запоздалый смех.
3
Поселок опустел. На улицах — ни души. Все ушли к котловану. Поселок отмечает свой праздник. Перекрытие.
Сверху по крутой дороге спускается первый «МАЗ». В кузове — каменная глыба, на ней масляными белилами выведено: «Покорим Мамакан». Самосвал застывает, въехав на мост. И тут на стройку падает тишина. Она необычна. Она поражает сильнее, чем грохот взрывов. Взрывы здесь каждый день. А тишины не было три года.
Начинается митинг. Парторг стройки будет выступать с площадки грузовика. Несколько секунд Анфимов молчит у микрофона. О чем он будет говорить? Наверное, ему хочется рассказать о первых днях стройки, когда в палаточный городок, следуя призыву обкома, стала съезжаться молодежь. О том, как вспухали и твердели мозоли на ладонях новичков. Как весной спасали котлован от затопления. Как начальник строительства Загородников недосыпал ночей, разрабатывая план решающей атаки.
Но молчание моторов предупреждает, что каждая минута на счету. И Анфимов не произносит большой речи, а лишь коротко поздравляет строителей.
Репродукторы передают приказ главного инженера:
— Экскаваторам приступить к разбору перемычек. Водителям машин начать подачу горной массы в проран.
Заревели дизели. Первый камень, проскрежетав по вздыбившейся платформе «МАЗа», тяжко ухает в Мамакан.
...Проран становится все уже и уже — самосвалы прижимают реку к берегу. Мамакану оставляют только донные отверстия, только искусственное русло, замкнутое в бетон. И вода хлынула в него. Посредине реки — катер. На нем двое гидрологов — Тамара Сверкунова и моторист Николай Волошин. Они наблюдают за уровнем реки, прослушивают ее пульс. Как отвечает Мамакан на перекрытие, нет ли в его поведении скрытых угроз?
Река норовит подтянуть катерок к плотине, и Волошину приходится удерживать свое судно подальше от канала, ведущего к донным отверстиям.