Он бросил взгляд в темноту, и у него перехватило дыхание. Ничего удивительного в том, что он растерялся! Только посмотрите на нее! Ветер треплет ее волосы, откидывая их назад, открывая маленькое овальное лицо. Ее прекрасный профиль чеканно вырисовывается на темном фоне проплывающего мимо пейзажа.
Пейзаж! Вот ключ ко всей проблеме. Проклятье! Если бы не эта картина, они бы не были сегодня здесь. Не направлялись бы в это убежище в горах. Ничего этого бы не случилось!
Если бы не эта картина…
Эдвард чувствовал себя так, будто кто-то раздирал когтями его позвоночник. На его руках появилась гусиная кожа, дыхание стало учащенным.
Он больше не мог выдержать этого молчания и сказал первое, что пришло ему в голову.
— Ты знаешь, то, как ты сидишь и смотришь в окно, напомнило мне о моем отце. Ему нравилось водить машину, — Эдвард хмыкнул. — Вернее, ему нравилось, когда его возили. Он научил меня водить машину, когда мне было двенадцать лет, а летать, когда мне исполнилось шестнадцать.
Джейми поняла, что ей протягивают оливковую ветвь мира. С облегчением вздохнув, она заправила прядь волос за ухо.
— Правда? А это разрешается законом? — спросила она.
— Мы жили в северной Миннесоте, он и я. Там некого было особенно спрашивать, законно это или нет. Мой отец вообще был индивидуалистом.
— А чем он занимался?
— Пилотировал самолеты пожарной авиации, принадлежавшие одной независимой компании. Национальная Служба охраны лесов обращалась к нам, когда не могла справиться с пожаром.
— Это, наверное, страшно опасно.
— Он был так уверен в себе, что я никогда не думал об опасности. Он никогда не говорил о ней.
— Он сейчас жив?
— Нет. Когда он не занимался тушением пожаров, он опылял посевы. Девять лет назад он умер от эмфиземы легких.
— О, мне очень жаль.
— Да, мне тоже. Нам было хорошо вместе. Мы выезжали рано утром. Я вел машину, а он просто смотрел в окно, впитывая все, как губка: леса, озера, маленькие городки. Он знал, как каждый из них называется, мог сказать, были ли здоровы деревья, есть ли рыба в этих озерах. Я подшучивал над ним, спрашивал, что люди готовят на обед. — Снова засмеявшись, он взглянул на Джейми. — А ты? Вы были близки с твоим отцом, когда ты была ребенком?
Джейми почувствовала, как по коже пробегает холодок. Она откинулась на своем сиденье.
— Не особенно.
Эдвард посмотрел на нее, но вместо того, чтобы быстро сменить тему разговора или заполнить неловкую паузу, терпеливо ждал. Когда она ничего не ответила, он спросил:
— Почему?
Джейми пожала плечами.
— Мне кажется, я обманула его надежды.