Кэйхилл взяла из спальни книжку Эстабрукса о гипнозе, вернулась на террасу и, устроившись поудобнее в кресле, продолжила чтение с того места, на котором остановилась в самолете.
Она с интересом читала о том, что есть такие люди, у которых повышена способность входить в состояние гипноза, и что эти люди, по мнению автора, под гипнозом способны на невероятные поступки. Эстабрукс приводил примеры того, как мужчины и женщины переносили сложные хирургические операции, при которых единственным средством анестезии служил гипноз. У таких необычных людей полное забвение того, что они испытывали, находясь в гипнотическом состоянии, не только возможно, но и без особого труда достигается опытным гипнотизером.
Узнала она и о том, что, вопреки расхожему мнению, находящиеся в состоянии гипноза впадают во что угодно, только не в сон. На самом деле, будучи под гипнозом, объект оказывается в таком состоянии осведомленности, при котором возможна предельная сосредоточенность на чем-то одном и полное отрешение ото всего остального. Память «внутри» усиливается: под гипнозом возможно спрессовать усвоение материала, на которое ушли бы месяцы, в один час и при этом фактически ничего не утратить.
Коллетт особенно заинтересовала глава, в которой давался ответ на вопрос, можно ли убедить кого-либо, находящегося в состоянии гипноза, совершить унизительное или преступное деяние. Со времен школы ей запомнились разговоры, когда ребята в шутку грозились загипнотизировать девчонок и заставить их раздеться догола. Один парень даже платное объявление послал, чтоб его напечатали на обложке книжки комиксов, где обещал «полную гипнотическую искусительную власть над женщинами». Девчонки в школе хихикали, но ребята упрямо старались подчинить их своей якобы обретенной силе. Не удалось никому, и все скоро оказалось забыто, точнее, сметено волной нового угара, вызванного, сколько ей помнится, способностью «выбрасывать свой голос через чревовещание».
По мнению Эстабрукса, невозможно взять и за здорово живешь заставить людей в гипнотическом состоянии совершить деяние, противное их моральным и этическим устоям. Возможно, однако, добиться той же цели с помощью «смены визуального». И Эстабрукс далее объяснил: если нельзя повелеть нравственной молодой леди снять с себя все одежды, то можно — при соответствующем типе личности — убедить находящуюся под гипнозом, что она находится одна в невыносимо жаркой комнате. Или, в то время как невозможно убедить человека, будь он даже самым совершенным гипнотическим объектом, убить близкого друга, по силам, однако, создать такой визуальный сценарий, в котором этот друг, входя в дверь, становится не тем лицом, не самим собой. Вместо него явится образ бешеного медведя, грозящего смертью объекту, и тогда, защищая себя, объект станет стрелять.