— Барри умерла. Вот вам и «всего лишь забава».
— Вы правы. Простите.
— Вы чувствуете себя хоть как-то… что вы чем-то виноваты, втянувши Барри в занятие, которое привело ее к смерти?
На мгновение ей показалось, что глаза его способны подернуться влагой. Глаза не затуманились, зато голос наполнился печалью.
— Сам об этом часто думаю. Жалею, что уже не вернуть тот день, когда я предложил ей службу у вашего нанимателя, что нельзя забрать назад мое предложение. — Он вздохнул, поднялся, потянулся, хрустнул пальцами. — Такое невозможно, а я всегда говорю своим пациентам, что затевать игру в «что-если» глупо, если не безумно. Так и случилось, она умерла. Прошу прощения, но мне нужно уходить.
Он проводил ее до двери. Возле нее они задержались, взгляды их встретились.
— Барри была права, — сказал он.
— В чем?
— В том, что ее подруга красива.
Кэйхилл потупила взор.
— Надеюсь, я вам хоть чем-то помог.
— Да, конечно, и я признательна.
— Вы не отказались бы поужинать со мной?
— Я…
— Пожалуйста. Возможно, нам есть еще о чем поговорить, что касается Барри. Теперь я уже чувствую себя спокойно. Поначалу, когда вы только приехали, был настороже: думал, будете всякие сплетни вынюхивать. Нельзя было опускаться до такого. Закадычная подруга Барри сплетнями не может заниматься. Ну, как насчет ужина?
— Не исключено, — сказала она. — Да, пожалуй, это было бы славно.
— Завтра вечером?
— Э-э, да, прекрасно.
— Вас не затруднит подъехать к семи? В шесть часов у меня групповой сеанс. Как только они уйдут — я свободен.
— Семь часов. Я буду здесь.
Она ехала к дому, осознавая две вещи. Во-первых, он сказал ей все то, что она так или иначе все равно узнала бы. А во-вторых, ей очень хочется снова с ним встретиться. Вторая мысль беспокоила ее, поскольку ей никак не удавалось отделить свое негаснущее любопытство по поводу смерти Барри Мэйер от его личного — чисто мужского — обаяния.
— Хорошо провела вечер? — спросила ее мать.
— Да.
— Ты завтра на ночь в городе останешься?
— Еще на несколько ночей, мам. Так будет легче с делами управиться. Я завтра обедаю с матерью Барри.
— Несчастная женщина. Передай, пожалуйста, ей мои соболезнования.
— Передам.
— С Верном встретишься?
— Не знаю. Возможно.
— Забавно было вчера снова увидеть его за ужином в нашем доме, как тогда, когда вы в школу ходили и он все крутился вокруг, надеясь, что его пригласят зайти.
Кэйхилл засмеялась:
— Он был славный, я и забыла, какой он славный.
— Что ж, — сказала мать, — у таких симпатяшек, как ты, одна забота: отбирать и выбирать среди всех этих молодых людей, что бегают за вами.