— Вот уж не думала…
— Я тоже, — мрачно произнес Дональд.
— Что ты здесь делаешь? — Айрин снова разозлилась. — Разве тебе во всем этом что-то не ясно?
— Это мое дело.
— Конечно. Я в этом не сомневаюсь.
Айрин и Дональд говорили на повышенных тонах, и люди, находящиеся в читальном зале, возмущенно поглядывали на них.
С чувством взаимной неприязни они вышли на улицу.
— Ты следила за мной? — спросил Дональд.
— Я?! — Она задохнулась от возмущения.
— Конечно. Ни за что не поверю, что наша встреча в библиотеке простая случайность. В вашей семейке случайностей не бывает.
— Тебе, конечно, виднее, — язвительно сказала Айрин.
— Разумеется. Я думал, что любимый папочка посвятил тебя во все подробности.
— А как насчет тебя? Мне казалось, ты уже давно копишь свою ненависть. Пора бы уже угомониться. Неужели ты чего-то еще не знаешь?
— Ты права. Мое появление здесь абсурдно. И что я еще мог найти нового, не понимаю, — неожиданно согласился Дональд.
— Может, это ты следишь за мной? — подозрительно спросила Айрин.
— Ты что, серьезно?
— Почему бы и нет? Ты же предположил, что я это делаю.
— Меня не интересует твое поведение. Делай что хочешь. К остальным членам вашей семьи это тоже относится.
— Ко всем ли? — недоверчиво протянула она.
— Без сомнения.
— Ты, оказывается, еще и лицемер.
— О чем ты говоришь? — Дональд даже остановился.
— А то ты не знаешь, — многозначительно произнесла Айрин.
— Представь себе, нет.
— Тем хуже для тебя.
Айрин направилась к своей машине. Дональд догнал ее.
— Что все это значит? — требовательно спросил он.
— Николь мне все рассказала.
— О том, что она ночевала у меня? Это правда.
— Всего-навсего? Кажется, твоя ненависть к членам нашей семьи носит избирательный характер.
— Что ты имеешь в виду? Она просто почувствовала себя плохо…
— Я видела ее сразу после возвращения домой. Николь была совершенно здорова и, как всегда, прекрасно выглядела.
— Послушай, мы встретились случайно. Она хотела со мной поговорить. Потом ей стало плохо, и я позволил Николь отдохнуть у меня в квартире.
— Как мило! Какая забота о дочери своего врага!
— Она была на грани нервного срыва. Мне стало жаль ее.
— Жаль? — Айрин не могла скрыть своего удивления.
— Да. Я понял, что она непохожа на своих родственников.
— Как интересно!
— Николь страдает. А тебе все нипочем, — с осуждением произнес Дональд.
— Я тоже начинаю жалеть ее. С кем она связалась!
— Между нами ничего не было.
— Мне это безразлично.
— Тогда почему ты так злишься? — поинтересовался он.
— Вовсе нет. Ты заблуждаешься.
— Айрин, не надейся, что тебе удалось меня провести.