Когда люди в отряд набраны, остается еще масса проблем, которые не возникают в городе или хотя бы в большом населенном пункте, где есть мастерские и множество всяких услуг, нужных человеку.
В том же Тургене я впервые встретил Дерипалова, человека для экспедиции незаменимого. Беззубый старик с огромным носом, виртуоз-слесарь, безукоризненный плотник, смекалистый столяр, печник выдумщик — настоящий сказочный умелец! Придешь к нему, скажешь: «Надо, Никифор Тихоныч, квашню сделать центнера на полтора вместимостью», или: «Что-то у меня часы пошаливают. Посмотри, Тихоныч». Дерипалов сдвигает на лоб фантастические очки, собранные из кусочков стекла, проволоки и системы веревочек, и, сморщив нос, говорит: «Дело не хитрое, потерпи до завтра».
Он брался за все, о чем бы его ни попросили, и ни разу не оконфузился.
Был у нас в отряде шофер Вася Перов, добрых двух метров ростом, широкоплечий и медлительный, невозмутимый и добродушный. Он носил светлые усы и белую высокую фуражку, что делало его похожим на водевильного полководца. Ездил он на «бобике», маленькой приземистой машине «ГА3-67» из породы «зеленых козлов», модели еще военных времен. Вася мог ездить только с откинутым брезентовым верхам, так как голова его, когда он садился за руль, была выше ветрового стекла.
И вот однажды на ровной дороге он перевернулся. Это событие до сих пор обсуждается в шоферских кругах, как пример явлений, не поддающихся объяснению. Как бы то ни было, а «бобик» лежал вверх колесами и показывал всем свое грязное пятнистое брюхо. Вася стоял рядом, чесал в затылке, сдвинув фуражку на глаза. Самым загадочным было то, что он не получил ни одной царапины. Единственным, что он вынес из этого циркового номера, было убеждение, что они с «бобиком» не созданы друг для друга.
«Бобик» поставили на колеса, он был на ходу, но капот и крылья оказались изрядно попорчены. И опять тот же Дерипалов два дня стучал, выпрямлял и клепал. И не только починил поломки, но даже сделал новый глушитель.
Вася перешел на грузовик, на его место пришел другой Вася, Бедрик. Бедрик тоже был очень хорошим парнем, а главное, мог ездить с поднятым верхом. Проблема поездок в дождь была решена.
Любой противочумный отряд, а тем более истреботряд, — хозяйство сложное. Чем только здесь не занимаешься; объезжаешь молодых лошадей, изучаешь бухгалтерское дело и даже строишь дороги!
Вот между страничками записной книжки лежит засушенный эдельвейс: короткий, будто ватой облепленный стебелек, узенькие беловатые листочки, три пушистых шарика. Вспоминаю, при каких обстоятельствах я его сорвал.