— Итак, о чем же вам рассказать? — Лукин внимательно смотрит, чуть улыбаясь. — Ну да разумеется, всех интересует, большая ли пещера? Очень большая. Вот, рассказывают, попала туда раз собака. А вышла в тридцати километрах отсюда. Голая — шкура блестит, как лайковая перчатка: видимо, шерсть всю оставила в узких лазах. Да, скажу вам, очень странная собака: потом ее встречали в Каповой пещере, в Мамонтовой тоже.
Что же, — продолжал Лукин, — легенда есть легенда: кто хочет, тот в нее верит. А по-моему, люди в пещере никогда подолгу не оставались. Служила она складами. Забивали наши предки лосей зимой, тащили их по насту и хоронили в пещере до лета. На Севере и до сих пор так поступают. Я изучал там пещеры; только мне их неохотно показывали, даже скрывали их: как же — семейные хранилища.
Вот иногда рассуждают: может ли от красоты быть польза? Или полезная вещь — должна ли она быть красивой? Я такого противопоставления не приемлю. Ведь если с такой меркой подойти к Кунгурской пещере, то людей туда просто пускать не стоит. А красиво ли то, что никто не видит? Нет, в этом пусть разбираются философы. А я сразу понял: такой ход в недра просто необходим.
Думаете, преувеличиваю? У нас здесь весь район на «минах», то есть на пустотах, стоит. Слово-то какое взрывное —«мины». Шел поезд раз по дороге в Кишерть, вдруг машинист видит — впереди рельсов нет, и поезд его вроде уже не идет — плывет. Дал задний ход. Рассказал все на станции, ему сперва не поверили. Оказалось — провал, дорога ушла под землю.
А то еще случай был. Недалеко здесь, в городе Чусовом. Сидели там в камере милиции несколько дебоширов и выпивох. Вдруг они все как застучат в стену и начинают уверять дежурного, что было им ночью видение, слышали подземный гул. Провалится, мол, скоро здесь пол, а им же зачем за столь малую провинность пропадать? Начальник — местный, знал о провалах. Отпустил их. А наутро смотрит: где камера была — яма, все ушло под землю.
Вы только не подумайте, что я вам байки рассказываю — все это имеет прямое отношение к пещере. В городе без нашей рекомендации ничего не строят — ведь под городом сплошной карст. Но, разумеется, нашими советами пользуется и весь Урал. Когда проектировали плотину на Каме, мы здесь, в научном стационаре при пещере, специальные исследования вели. В мировой практике бывало, что плотина оказывалась на карсте или водохранилище теряло воду: уходила та по подземным ходам...
Мне было интересно, как относится к своему предшественнику — Хлебникову — Лукин. Я спросил и снова увидел и почтение, и чуть снисходительную улыбку.