На этот раз я взяла Аполлона с собой и посадила его в ванной у двери, чтобы не дать никому войти. Натаниэля он конечно впустит… но я сомневалась, что дядя Эфраим осмелится пройти мимо собаки после того, как свел с ней столь близкое знакомство.
Я легла в ванну и закрыла глаза. В голове у меня крутились обрывки мыслей. Слава Богу, что Натаниэль появился так вовремя… Должно быть, он все-таки испытывает ко мне какие-то чувства, если набросился с кулаками на собственного дядю. Он встал на мою защиту, заступился за меня, чего никто никогда не делал, за исключением, пожалуй, Алекса. Он даже начал сомневаться в правильности собственных выводов о роде моих занятий. Я вспомнила, как вальсировала с ним во сне в танцевальном зале и он поцеловал меня…
О чем я только думаю, позволяя чувству к Натаниэлю завладеть всеми моими помыслами, мечтая о близости с человеком, с которым у меня, скорее всего, не могло быть никакого будущего? Это было полнейшим безумием. Пора перестать предаваться глупым мечтаниям. Он был связан обещанием и полон решимости жениться на Пруденс в субботу… но даже если бы все обстояло иначе, он и тогда не дал бы воли своим «нецеломудренным чувствам» ко мне. Я была в его глазах яблоком с червоточинкой. Проституткой, оказывающей дурное влияние на его слишком впечатлительную сестру.
Забудь о нем, приказала я себе. Думай лучше о том, как заставить Пруденс показать свое истинное лицо до свадьбы. Тогда Натаниэль сам откажется от брака с ней и будут спасены и дом, и состояние. Мне останется лишь уговорить его не отсылать меня до среды… и каким-то образом помешать ему войти на чердак, а также забрать у Виктории свечи.
Шанс у меня был почти нулевой, и я вздохнула, представив, какая колоссальная стоит передо мной задача.
Раздавшиеся в этот момент громкие удары в соседнюю с ванной комнатой дверь прервали мои размышления. Только бы это был не дядя Эфраим опять… Я вдруг почувствовала прилив благодарности к Аполлону за то, что он был рядом, хотя негодник и испачкал весь пол в ванной крошками и глазурью от торта, который я утащила для него из столовой.
Я вымыла шампунем волосы, вымылась сама и вылезла из ванны, постаравшись на этот раз не поскользнуться. С сожалением подумав о своем фене и бигудях, я замотала полотенце тюрбаном на голове. Вытеревшись досуха, я убрала за Аполлоном, надела новую белую ночную рубашку и пеньюар и вместе с собакой возвратилась к себе в комнату.
Виктория уже ждала нас там, примостившись на краешке моей кровати.
– Как ты? – спросила она, болтая ногами.