Необъятность пространства, восхитительная голубизна моря и большие прозрачные волны, безостановочно, одна за другой, устремлявшиеся к далекому берегу, — все это сильно действовало на мое воображение. День был таким ясным, что далеко на северо-западе позади нас, в сверкающей ряби горизонта, я различал плотные коричневатые дымки рейсовых пароходов, подымавшиеся вертикально в безветренном воздухе подобно верхушкам стоящих рядом деревьев.
Прошло всего пять минут с начала моего созерцания морского пространства на мачте, как вдруг одним лишь уголком глаза я уловил какое-то постороннее сверкание или мерцание на воде.
Таким неуловимым было это движение воды, что будь на моем месте горожанин, он не придал бы ему никакого значения. Но отроческие годы, проведенные в буше с опытными следопытами, прошли недаром: я уже хорошо знал, что самые . значительные явления и ожидаемые события предвещают о своем приближении подчас самыми незначительными — неуловимыми и обманчивыми для зрения и слуха — признаками.
Я инстинктивно обернулся вполголовы и там, далеко на северо-западе, за Порт-Наталем, примерно на расстоянии трех пальцев от горизонта ближе к нам, заметил небольшое облачко взвихрившейся воды, в роде шелковой кисеи, которое тут же исчезло. Я не отрывал взгляда от того места, все еще не веря своим глазам, как вдруг там же поднялась вторая полупрозрачная струйка воды, похожая не на пальму — как обычно говорят, — а скорее на изящный серебристый тополь, который мне довелось увидеть лишь гораздо позже, во время войны, на кромке оазиса в Аравийской пустыне.
Я знал с уверенностью, как если бы охотился на китов всю жизнь, что это Кит, и кит крупный, раз он выпускает такой большой фонтан, который виден простым глазом на далеком расстоянии. Сердце мое заколотилось, как у олимпийского бегуна, и единственное, на что я в этот первый момент оказался способен, — это задержать в себе крик радости. Круто обернувшись, я дернул Свенда Иохансена за плечо и показал пальцем:
— Глядите, кит! Сзади нас!
Он повернулся, будто ужаленный, несколько минут пристально смотрел туда, куда я показывал, а потом произнес скептически:
— Нет там никакого кита.
Только он это сказал, как фонтан появился снова, правда, не такой высокий, как в первый раз, но достаточно заметный.
— Ей-богу! — воскликнул я. — Опять фонтан! Неужели вы не видите?
Он посмотрел на воду еще внимательнее, покачал головой и мрачно ответил:
— Хочу, чтоб это было так, но ты ошибаешься!
Это было уж слишком! Один за другим последовали еще два убывающих фонтана, а он их не видел... Рука моя бессильно упала с его плеча, а другую я продолжал держать указующей. На английском языке, поскольку я еще не знал норвежского, точно таким манером, как это описывается в приключенческих книгах, я заорал что было силы вниз: