Алексей и Кирилл объясняют это по-разному. Кирилл говорит, что на океанологию шли в основном бывшие матросы, и Кириллу не хотелось оказаться среди «морских волков». Алексей добавляет: не нравилась зоология, уж очень, мол, там «архаичное» классифицирование.
Так ли это? Кирилл, похоже, неробкого десятка, увлекается спортом, да и ростом не обижен. Алексей же и тогда был увлечен ихтиологией, разделом все той же «архаичной» зоологии.
Мне кажется, дело в другом. Они уже тогда интуитивно понимали: дело не в величине объекта, который ты изучаешь, а в поставленной перед собой цели. И еще: к делу жизни должна лежать твоя душа. И они искали это дело.
Говорят, что главное для студента — учиться. Что ж, не спорю, знания важны. Но если еще в институте человек не нашел себя, то диплом получит не специалист, готовый «творить, выдумывать, пробовать», а холодный сапожник.
Кирилл и Алексей искали свое дело. И еще они искали друг друга. Второе может показаться странным: учились в одной группе два неплохих парня, вместе еще на первом курсе работали по вечерам на кирпичном заводе, встречались на лекциях, семинарах, комсомольских собраниях, а по-настоящему подружились только на последнем курсе. А может, не странно? Каждый из них еще не нашел себя, как же было ему найти другого? Объединяет дело...
После третьего курса Дьяконов и Ретеюм поехали на практику в Забайкалье. Не вместе — врозь: не было у них тогда общего дела.
Алексей работал в горах, занимался гидрологией — изучал режим рек и ледников. В общем, обычная студенческая практика. Только на материале Забайкалья он опубликовал свою первую научную работу, на которую географы ссылаются и до сих пор.
А Кирилл? Он работал в производственной организации. Не просто практика — работа. Отряд — десятки рабочих, крепких, напористых. Жесткий план: нанести на карту столько-то квадратных километров непроходимой тайги, болот. И он начальник партии. А быть начальником — значит отвечать за все, делать то, чему не учили в университете. То кто-то пропил аванс и не на что его кормить, то другой не полез в топь и контур нанес на глазок. А начальник отвечай, выкручивайся как можешь.
Кирилл понимал: в экспедиции всякое бывает, но ему, географу, это было не по душе. Он наслаждался в часы аэрофотосъемки. Нравилось смотреть на землю с высоты. И хотя основная работа забирала почти все время, у него уже, видимо, вырабатывался географический подход к ландшафту: не просто зарисовать леса, поля, озера, а объяснить, почему здесь все так, а не иначе.