— Отходите! — был получен приказ.
Выбирать якорь было некогда. Расклепали цепь, и «Красный Кавказ», лавируя среди разрывов, направился к выходу из порта.
Самолеты догнали крейсер уже в море. Они с ожесточением бомбили «Красный Кавказ» целый день, совершив более 25 одиночных и групповых налетов и сбросив на корабль 70 бомб. Но ни одна из них не попала в цель. Подавив «на прощание» немецкую тяжелую батарею на мысе Иван-Баба, крейсер взял курс на Туапсе.
Кончался день 30 декабря 1941 года. Вокруг «Красного Кавказа» на десятки миль ревело штормовое море. Управлять израненным крейсером было трудно. Волны перехлестывали через борт, сильно качало, но все собравшиеся в этот час на юте не замечали ни холода воды, ни качки.
«Красный Кавказ» хоронил погибших. Хоронил в море, как предписывал старинный матросский обычай. Зашитые в парусиновые койки, с грузом в ногах, лежали на корме двадцать три человека из экипажа крейсера, погибшие при штурме Феодосии.
Застыл с винтовками почетный караул...
В Туапсе крейсер осмотрели ремонтники. Тринадцать снарядов и пять мин крупного калибра причинили кораблю немало разрушений. В корпусе зияло восемь пробоин, были разбиты машинные телеграфы и переговорные трубы. Словом, требовался срочный ремонт, и его предполагалось начать в ближайшие часы. Но неожиданно был получен семафор: «Сниматься в Новороссийск». 1 января наступившего 1942 года «Красный Кавказ» отдал якорь в Цемесской бухте. Откровенно говоря, никто на корабле, в том числе и его командир, не предполагал, что крейсеру предстоит новое задание — состояние корабля исключало всякий дальний поход. Но беседа с контр-адмиралом Елисеевым поставила все точки над «и».
— Пойдете снова в Феодосию, Гущин, — сказал начальник штаба. — Знаю ваше положение, но у нас нет выхода. Феодосии срочно нужен зенитный дивизион. Нечем прикрывать порт. А туда сейчас идет транспорт за транспортом с войсками. Грузитесь немедленно.
129 миль до Феодосии. Нордовый ветер до восьми баллов. 17 градусов ниже нуля. На борту «Красного Кавказа» 1200 красноармейцев, двенадцать 85-миллиметровых зенитных пушек, 1700 ящиков со снарядами, десять автомашин, два трактора-тягача. Когда на рассвете 4 января крейсер прибыл в Феодосию, технику пришлось вырубать изо льда — он толстым слоем покрывал палубу и надстройки.
Объявили аврал. Ломами, лопатами, топорами матросы и красноармейцы крушили лед, на руках катили пушки и машины к стрелам. Хуже было с тягачами. Они весили по тринадцати тонн... Но главный боцман наладил какие-то хитрые тали, с помощью которых удалось сдвинуть тягачи с места. Одна только пушка оставалась еще на борту, когда шесть пикирующих бомбардировщиков начали атаку на стоявший у пирса крейсер.