— Шарлотта! Ты сошла с ума? Как ты выглядишь?
Эстер оперлась на декоративную черную палку с серебряным набалдашником и опустилась на стул, осторожно вытянув загипсованную ногу. Качая головой, она осмотрелась в крошечной мастерской Шарлотты.
Ее сестра сидела за чертежной доской и рисовала. Ее волосы были собраны в конский хвост, на ней был старый свитер, весь в пятнах от красок, и еще более старые джинсы. Она была бледна. Болезненно бледна. Огромные глаза на лице, которому не помешало бы пребывание на солнце в течение нескольких часов.
Такой же запущенной выглядела и ее квартира. Посуда на кухне была сложена стопкой, кровать не заправлена, а три пустые бутылки из-под красного вина в прихожей вызвали у Эстер особую озабоченность.
— Ты выглядишь так, будто не выходила из квартиры целую неделю, — констатировала она.
Шарлотта взглянула на нее.
— Уже десять дней. Это важно?
— Боже мой! И что же ты делаешь? Чем ты живешь? Красным вином?
Улыбка ее сестры была очень горькой.
— К сожалению, оно кончилось. Но в холодильнике еще осталась упаковка деревенского сыра, если ты хочешь есть.
— Шарлотта, послушай, так дальше не может продолжаться.
Но и эти слова не вывели ее из апатии.
— Позаботься о своих собственных делах, сестричка. Мне не нужен миссионер.
Хотя Шарлотте было еще достаточно далеко до опустившейся пьяницы, за которую ее принимала чувствительная сестра, но фактически все прошедшие десять дней она позволяла себе роскошь предаваться безграничному состраданию к себе самой. Она знала, что дальше так не может продолжаться, но у нее не было никакого желания говорить это своей превосходной, ухоженной и уверенной в себе сестре-близнецу.
Как всегда, Эстер при общении с ней проявляла чувствительность десятитонного бульдозера.
— Миссионер, конечно, тебе не нужен, но тебя надо было бы побить, чтобы у тебя снова появился разум, и вызвать бригаду по уборке квартир, чтобы превратить твою берлогу в жилище, достойное человека. Ты хочешь наказать себя тем, что погрузилась в хаос?
Шарлотта поднялась и в конце концов со вздохом бросила кисточку.
— Неприятно в сестре-близнеце то, что она слишком хорошо знает другую. Итак, Эстер Виндхэм, теперь ты прочтешь мне нотацию. Сейчас самое время сказать, почему ты пришла на самом деле?
Так же хорошо, как Эстер знала, когда сестра лжет, так же точно и Шарлотта чувствовала сейчас, что та теперь ищет слова. Была только одна-единственная причина для этого: у нее были новости от Джеймса К. Первика.
— Я получила почту…
— От Джеймса?
— Откуда ты знаешь?
Шарлотта не стала обсуждать это более подробно.