– Значит, пойдем пешком. Семьдесят километров… За несколько дней доберемся. Ерунда.
Момент посмотрел на него оценивающе и двинул челюстью.
– Семьдесят километров по Сектору – ерунда? После первой же ночи я тебя заново спрошу, ерунда или нет. Не глупи, бро, послушай своего проводника: водой дальше надо. Я тебе точно говорю!
Данила еще поразмышлял и согласился – в конце концов, Момент по полгода жил в Секторе, а Данила Астрахан – хаживал, по Первому поясу браконьеров гонял.
– Ну вот и хорошо, значит, труби сбор, – кивнул Гена. – Бери Марину свою и пойдем закупаться.
– Не светить бы ее, – Данила потянулся, хрустнув суставами, – но и одну оставлять не хочется, а Кондрату этому я не доверяю.
– Да ладно переживать, бро! Никому дела нет, это ж Икша, я тут полно народу знаю. Все под Сектором ходим, все с Сектора кормимся. Главное, на полковника твоего не наткнуться. Я своих знакомцев предупредил, если он появится, они нам скажут. Хотя с какого хрена ему тут быть? Если шел за нами, то видел: мы уплыли… Хотя он же масовский сотрудник, он может заявить права на железку… Короче, ведем себя тихо, не отсвечиваем, и все будет хорошо. Данила, возьми бандану, повяжи голову и глаз закрой. Во-от… Мариночка, держи очки и шляпу. Ну вот, теперь пошли.
* * *
Марина пыталась сделать вид, что ничего не было. Совсем ничего. Понятно вам? И не нужно такие сальные глаза делать! И не смотрите на меня, пожалуйста!
Самое обидное – Данила тоже притворялся, будто ночью они максимум за руки держались.
А самое-самое обидное – Марина практически не помнила, как все прошло.
Только распухшие, будто обветренные губы остались – ни воспоминаний, ни чувств. Марина, пока все собирались и завтракали, искоса поглядывала на Астрахана. А он и правда красивый. Лицо очень правильное, даже шрам его не портит. И мужественное. Решительное такое лицо…
Ну и ладно. Все, забыли, проехали!
Собрались, выдвинулись в поселок.
Геша рассказал, что Икша – селение перекупщиков. Здесь есть кабаки, здесь крутятся деньги, здесь даже есть женщины! Большинство местных заняты бизнесом: бьют хамелеонов, собирают их железы, иногда ходят к Глуби, кто-то просто наживается на охотниках.
Тут можно достать все: от автомата до проводника, нужно только знать где.
По неписаному закону в поселке не стреляют – здесь все свои, заняты общим делом.
Центральная улица тянулась вдоль железнодорожных путей, пахло близкой водой и летом. У Марины после сирены обострились чувства, и она кожей ощущала разлитое в воздухе напряжение, близость беды.
Для конспирации разделились: Момент и Данила шагали впереди, Марина и Кондрат метрах в двадцати от них изображали пару, Кондрат даже за талию ее обнял.