— На фабрике две тысячи рабочих, разделенных на восемь профсоюзов. Каждый из нас принадлежит к какому-нибудь профсоюзу или сразу к двум, если желает...
— Но зачем так много профсоюзов? — обращаюсь я к одному из соседей.
— Я член профсоюза партии «Дравида мунетра кажагэм». Она борется за интересы всех тамилов, всей нации. Мы считаем, что хозяева предприятия и администрация — наши друзья. Потому что они тоже тамилы. Даже если мы выступаем за повышение заработной платы рабочим, стараемся не накалять атмосферу...
Один из рабочих, до этого молчавший, вдруг сказал что-то моему собеседнику. Рагу, наклонившись ко мне, прошептал:
— Это член коммунистической партии Он говорит, что, пока рабочие будут считать администрацию своим старшим партнером, их будут эксплуатировать. На предприятии ни одно соглашение еще не было подписано всеми профсоюзами, потому что узкие интересы некоторых лидеров брали верх над долгом перед рабочим классом...
Теперь администрации приходится считаться с мнением профсоюзов. Свою силу и единство мы продемонстрировали в 1979 году, во время общетамильской забастовки текстильщиков. На нашей фабрике, например, почти все профсоюзные организации приняли участие в двухмесячной забастовке. И победили! Предпринимателям пришлось выполнить наше требование о повышении заработной платы. С тех пор администрация фабрики старается не накалять атмосферу, все производственные конфликты улаживает путем переговоров профсоюзных секретарей с руководством предприятия...
Да, рабочие заметно изменились за прошедшие десятилетия. Мы знаем свои права, у нас есть силы за них бороться. Государство издает хорошие законы, и мы должны уметь ими пользоваться.
Очевидно, весть о госте из Советского Союза облетела фабрику. В комнате собиралось все больше народа — подходили рабочие, закончившие смену. Меня буквально засыпали вопросами:
— Есть ли в Советском Союзе интенсификация труда? Куда деваться рабочим после внедрения на предприятии новой техники?.. Государство строит новые заводы? Невероятно!
Рагу расцвел. Он активно вмешивался в разговор, авторитетно подтверждал правдивость моих слов, помогал переводить вопросы, когда полные энтузиазма собеседники начинали безостановочно сыпать малопонятными для меня выражениями мадурайского диалекта. Спустившаяся темнота напомнила, что пора расходиться. Завтра предстоит снова вернуться сюда: договорились о беседах с конкретными людьми. Горло пересохло, но настроение приподнятое. Прохладный ветер с полей шелестит листьями пальм.