— И вы верите в его теорию всеобщего заговора?
— Я верю в то, что Констанс Дюбуа была современным и отважным человеком, способным раньше других увидеть нечто новое, интересное. Двадцать лет назад, когда эту тему еще никто не затрагивал, она поняла, как полезны исследования доктора Карберри для широкой публики, а теперь он входит в число ведущих мировых авторитетов по гомеопатии и медицине «Нью эйдж», и многие терапевты приняли его методы на вооружение. Так что да, я считаю, что к нему следует прислушаться.
Китти говорила самым твердым и решительным своим голосом, а когда Кэролайн открыла рот, чтобы ей возразить, Китти, набравшись храбрости, ринулась под колеса — авось повезет и автомобили вовремя затормозят.
— Но приехала я сюда не из-за этого. К доктору Бернарду Карберри я не имею никакого отношения, я работаю в другом отделе. Мой друг и наставник Констанс Дюбуа со свойственной ей проницательностью нашла другого нашего героя, о котором должна прочитать вся страна, доброго, великодушного человека, готового поделиться с нами захватывающей историей своей жизни. Ваша мама помогает мне в работе над этим материалом.
Говоря это, Китти осознала, что не дразнит семейство Берди, а выражает искреннее свое чувство. Она все еще не нащупала связь между людьми из списка, которых ей уже удалось найти, но ее заинтересовали их истории. Все глаза уставились на Китти, и воцарилось молчание. Смутившись, Китти поглядела на младших членов семьи, потом на Берди, но так и не поняла, чего же все они ждут.
— Не томите нас, — вновь взяла слово Кэролайн. — О ком же вы решили написать?
— Но… — Китти, нахмурившись, обернулась к Берди. Щеки старухи зарозовели, она, потупив взгляд, оправляла на себе юбку. Неужто Китти недостаточно ясно выразилась? Гнев запылал в ее сердце. — Я приехала сюда по той же причине, что и вы. — Она взяла Берди за руку. — Чтобы провести время с этой замечательной женщиной. — Надо же, они все равно не поняли. И Китти поставила точки над i: — Я пишу статью о вашей матери.
— Ты сделала для Берди доброе дело, — похвалила ее Молли, прощаясь с Китти под вечер.
Бо́льшую часть дня они провели на солнышке, Китти расспрашивала Берди о ее жизни, погружаясь все глубже по мере того, как они сближались, и Берди начинала ей доверять. Китти уже довольно хорошо представляла себе жизнь Берди, выросшей в городке, где ее отец был директором и единственным учителем в маленькой школе. Мать умерла, и девочка вела суровую жизнь, лишенную любви и привязанности. Отец, как мог, заботился о семье, но тепла от него не исходило. Никто не обнимал девочку перед сном, не шептал ей ласковых слов. В городке семья Берди была одной из самых уважаемых, на нее, дочь школьного директора, возлагались определенные надежды. Как только выдался случай, Берди уехала в Дублин, вынеся из прежней своей жизни одну лишь решимость: взять в мужья человека, непохожего на ее отца. И с этим она блестяще справилась, избрав Нила Мерфи, человека хоть и верного традициям, но умеющего и поддержать близких. Он был городским чиновником; вместе они вырастили целое поколение врачей.