— Это из-за моей ауры, вероятно.
— Ты можешь придвинуться ко мне ближе.
«Будь осторожнее», — сказала она себе, чувствуя, что от него исходит магнетическое обаяние, которое покорило ее во время круиза, обаяние, которому она может успешно противостоять у себя дома.
— Мне и здесь удобно.
— Не холодно?
С отвращением к себе она ощутила, как от его легкого смеха слабеет ее решимость.
— Надеюсь, ты не истолковал неправильно приглашение здесь переночевать. Я имела в виду только то, что сказала.
— Конечно.
— А этот поцелуи в прихожей ничего не значит… Ну, ты понимаешь, что я имею в виду, — покраснев, закончила она, мысленно проклиная Марка за то, что он ставит ее в такое неловкое положение.
— Ты хочешь сказать, что твой поцелуй пять минут назад не имеет никакого значения.
— Абсолютно.
— Так же, как не имеет значения неделя, проведенная нами на теплоходе?
Как глупо поднимать вопрос, который был уже решен. Селия независимо вздернула подбородок, стараясь, чтобы голос не выдал внутреннего волнения.
— Зачем ты так говоришь? Поездка была просто удивительной, но это все совсем другое… Мы оба должны забыть о ней… Это был просто…
— Антракт?
Она вздрогнула.
— Я никогда раньше не попадала в подобную ситуацию и уверена, что и впредь этого не произойдет.
Марк сидел, молча устремив на Селию взгляд, значения которого она не могла понять. Когда молчание стало невыносимым, она вновь заговорила:
— Через несколько месяцев мы бы надоели друг другу и начали искать выход из положения. Для нас обоих лучше покончить с этим сейчас.
— Откуда ты можешь знать, что лучше для меня?
Внезапно на Селию нахлынул гнев, которого она так боялась. У него есть тайные намерения, которые он до поры скрывает, нужно сказать ему, что время уезжать, что он прекрасно может провести ночь в аэропорту.
Но сейчас праздники, билеты на все рейсы уже раскуплены, и он может встретить Рождество в зале ожидания в обществе других несчастных пассажиров. Она вдруг с удивлением услышала собственный голос:
— Если ты действительно хочешь осмотреть Бостон, можешь остаться здесь на несколько дней.
Откинувшись на спинку дивана, Марк обдумывал это предложение.
— Я не хочу обременять тебя.
— Ты и не будешь. Большую часть времени я провожу на работе. Ты получишь ключ от дома и сможешь уходить и приходить, когда захочешь. Я попрошу только об одной вещи — ты никому не должен говорить, что мы были помолвлены.
— А когда будет бал, о котором говорила Вера?
— Ты не ответил. Я хочу, чтобы ты дал мне обещание не говорить о нашей помолвке.
— Клянусь. — От его белозубой улыбки у нее мучительно вздрогнуло сердце. — А теперь скажи мне, когда будет этот бал?