Ах, как негодовала бы мачеха, дочь тайного советника, как злобно хихикали бы молодые дамы и девицы, к которым он всегда относился с высокомерием непобедимого! Да и его приятели не мало потешались бы, торжествуя, что и он одержим любовной горячкой, которую он высмеивал…
Все эти мысли вихрем пробегали в голове молодого помещика в то время, когда он, все ускоряя шаги, спешил добраться до букового дерева, из-за которого он мог наблюдать за домом лесничего.
Маркус должен был признать, что этот красненький домик должен казаться раем в сравнении с пустынным двором полуразрушенной мызы! А кругом темнели буки, дальше горы, покрытые лесом, и какой чудесный воздух!
Дверь домика была заперта, и Маркус хотел уже покинуть свой наблюдательный пост, как вдруг раздался громкий смех, заставивший его остановиться.
Все окна угольной комнаты, которая была лесничим предназначена для больной с мызы, были закрыты занавесками. И смех, неприятно поразивший его слух в лесной тишине, несся именно из комнаты с завешанными окнами. Вслед за этим послышался оживленный шум голосов и занавески зашевелились, как от возни, происходившей в комнате.
Очевидно, у лесничего были гости, компания добрых приятелей, удобно расположившаяся в прохладном и уютном уголке. И Маркус уже представил себе, что в комнате пахнет пивом и полно табачного дыма, как вдруг дверь дома отворилась, и из нее вышла служанка судьи!
Держа в руках глиняный кувшин, она направилась вперед, и Маркус двинулся следом за нею. Услышав его шаги, девушка оглянулась и сильно покраснела, встретив взор молодого помещика.
– Не угодно ли вам освежиться холодной водой? – спросила она, подставляя кувшин под прозрачную струю воды, бьющую из скалы. – Я сейчас принесу вам стакан.
– Благодарю вас, я не хочу пить! – возразил он. – Мне хотелось бы знать, вы эту прохладную воду понесете веселому обществу в угловой комнате?
Она заметно смутилась, что он отметил со злобной радостью.
– Разве снаружи слышен шум? – растерянно спросила она.
– Ну, голоса у этой веселой компании довольно громкие, – насмешливо произнес Маркус, – я даже ожидал, что они затянут круговую песню!
– Вы ошибаетесь! – пробормотала она побелевшими губами и бросила на него взор, подернутый влажным блеском.
– Ошибаюсь? – иронически повторил он. – Может быть, в угловой комнате собралась компания святошей? Возможно! Но мне нет, в сущности, дела до них. Я хотел бы только знать: известно ли вашим господам о ваших сношениях с домом лесничего?
Она в ужасе взмахнула руками.
– О, нет, нет! Старики ничего не подозревают и не должны знать…