Пронзительная трель вновь заставила его непроизвольно вздрогнуть.
Я целый день пытаюсь достучаться до тебя, негодяй! Ты в порядке?
В последний раз его приняли за Адама больше двадцати лет назад. И, как и тогда, ему это понравилось. Если разобраться, это увлекательнейшая игра — пытаться как можно дольше держать в неведении человека, который принимает тебя за другого. Своего рода искусство.
Да. Устал как собака.
Где тебя носило?
Роберт, набрав в легкие побольше воздуха, решился на рискованный ответ:
Я по-прежнему в Нью-Йорке.
Он почти физически ощущал ее присутствие. Снова трель:
Ты все сделал, что хотел?
Надеюсь.
Ты не уверен? Возникли сложности?
Разве можно в наше время быть в чем-либо до конца уверенным? Я был у Хенкота.
У кого?
Черт! Проклятие! И как теперь из этого выпутываться, дорогой сэр Боб? Эта Терри была единственной ниточкой, которая сейчас связывала его с Адамом.
Пальцы его нервно сжались и разжались, и он быстро отстучал:
Шахтерский королек. Лоуренс Хенкот. А то ты не знаешь.
Ах да. Конечно. Когда ты у него побывал?
Вчера. Кажется… Я ночь не спал и теперь слабо ориентируюсь во времени. Слушай, на самом деле очень жаль, что я тебя не предупредил, но просто мне очень нужно было с ним сначала повидаться.
Я тебя прощаю. Мы можем встретиться? Я так сильно хочу тебя видеть, киса!..
Я тоже, но сейчас не могу. Сам не свой.
Тебе нелегко пришлось, милый?
Лоуренс мертв.
Она молчала почти с минуту.
Ты ведь говорил, что он умрет. Так или иначе. Что там случилось?
Он застрелился. Но перед этим успел сделать один звоночек.
Кому?
Роберту Реклису.
Это хорошо или плохо?
Роберт утер со лба испарину и шумно выдохнул. Разговор с Терри был многообещающим. Он просто не мог позволить себе испортить все какой-нибудь неудачной репликой.
Ему можно верить, это надежный человек. Разве я тебе не говорил?
Говорил. Слушай, просто не верится, что ты это сделал. Тебе было страшно?
Да. Но я думал о тебе. Все время думал.
Она, наверное, улыбнулась в эту минуту…
А у меня для тебя кое-что есть. Хочешь увидеть?
Пальцы Роберта дрогнули, зависнув над клавиатурой. Он вдруг покраснел, как подросток.
Очень хочу. — И добавил смайлик.
Хорошо. Кинь свой пароль, киса.
Какой, к черту, пароль? Зачем ей пароль?
Пароль к твоему сердцу, милая?
Пароль ко всему, что у меня есть.
Vitriol.
Ничего себе парольчик! Ладно, лови.
С минуту ничего не происходило, а потом преувеличенно бодрый голос почтового робота «Америка-онлайн» торжественно возвестил:
И вновь раздалась трель.
Надеюсь, тебе понравится, киса, то, что ты увидишь.