— Ты сам нас свел, — сказала я.
— Знаю, знаю. Думал, так, летний роман. Я и представить себе не мог, что это будет та самая любовь. В любом случае просто… уважь своего чрезмерно беспокоящегося дядю хоть немного, хорошо?
— Конечно. Обещаю. — И как только я произнесла последние слова, я пожалела о своем вранье.
Он с сомнением посмотрел на меня и вышел из комнаты. Я была уверена, что не послушаюсь его. Я чувствовала себя как Элоиза. Ну как кто-нибудь может понять меня и мои чувства? Хотя мы с Августом еще не были близки, в глубине души я чувствовала к нему непреодолимое влечение.
И не могла дождаться нашей поездки в Париж. Август был моей настоящей любовью.
Август оплатил наши билеты кредитной картой компании «Соколов и Сыновья». У меня было восемьсот долларов наличными — мои карманные деньги на лето, — и еще я сняла деньги с моего вклада. Я вышла из дома, когда дядя был на работе, а Гейб в театре. Мы встретились с Августом на вокзале Пеннстейшн и сели на экспресс до аэропорта.
Больше часа у нас ушло на то, чтобы пройти контроль, но вот уже объявили посадку, и мы стояли у выхода к самолету. Я взглянула на Августа.
— Сейчас или никогда.
Я набрала дядин номер. Пошли гудки, я громко сглотнула.
— Привет, Каллиопа!
— Гарри… ты сейчас сидишь?
— О боже… только не говори мне, что ты беременна!
«Я как-то не подумала, что по сравнению с такой новостью то, что я лечу в Париж, может показаться даже скучным!»
— На самом деле нет. Я улетаю в Париж.
— ЧТО? — Дядя так громко произнес это, что мне пришлось убрать телефон подальше от уха.
— Мы хотим съездить к могиле. И встретиться с Этьеном.
— Так, мне надо выпить. Ты врешь. Ты не можешь так поступить, Каллиопа!
— Ты сам попросил нас изучить историю палимпсеста. Мы просто заканчиваем то, что начали.
— Это безумие! Быстро возвращайся домой. Где ты сейчас? Я слышу объявления на посадку. Повторяю, нет, я приказываю тебе.
— Я не отступлю, дядя. Вернусь через пять дней.
— Интерпол засек Расхитителя гробниц в Париже. Каллиопа, ты должна сейчас же вернуться домой.
— Нет.
— Это… никуда не годится. Когда твой отец узнает обо всем, он убьет меня. А потом тебя. Это самая эгоистичная вещь, которую ты когда-либо вытворяла.
— Гарри… — Я не знала, что еще сказать. Он был прав, я знала это. Но я не могла сдаться сейчас. — Пожалуйста, не злись.
— Каллиопа, я годами хвастался каждому знакомому, что моя племянница — чудная девочка, блестящая ученица, отличница, с которой у меня никогда не было проблем. Не пьет, не попадает во всякие истории. Друзья рассказывали мне ужасы о своих подростках. А я… самодовольно отвечал: «Только не у меня». Это самая спонтанная глупая вещь с твоей стороны.