— Что переливать из пустого в порожнее? Все мы давно друг друга знаем, все переговорено, пересужено. Давайте-ка лучше послушаем ученых парней.
Все замолчали.
Кайгысыз слышал кое-что о краснобородом. Надо бы с ним поосторожнее, но он любил брать быка за рога и сразу спросил:
— А что бы ты хотел услышать?
Тот замялся, потер глаза, будто пыль в них набилась, и сказал:
— Небось в городе читаете газеты, вся Россия перед вами, как на ладони…
— Какие же новости ты бы хотел узнать? — настойчиво спрашивал Атабаев.
— Разве мало новостей? В газетах пишут, где какие бунты, как простой народ схватывается с богатеями и начальниками. Неужели туркмены не избавятся от гнета белого царя?
Кайгысыз улыбнулся.
— Где бунты, — твои начальники знают лучше, чем мы. А от нас можешь передать им, что ждем не дождемся свержения царя…
Мухаммедкули почувствовал, что его друг лишнее болтает, и незаметно нажал локтем на его колено, но тот закусил удила.
— Скажи тем, кто тебя послал, что я ненавижу предателей, презираю тех, кто прямое делает кривым, из мухи лепит слона! — кричал Кайгысыз. — Передай, да и сам запомни, что любой доносчик получит от меня по шее! Лучше сидеть в коровьем навозе, чем дышать одним воздухом с таким, как ты! Убирайся отсюда!..
Краснобородый воровато оглянулся и, не найдя ни в ком сочувствия, припустился бежать.
Атабаев погрозил ему вслед кулаком.
Воспользовавшись общей растерянностью, Мухаммедкули тихо сказал по-русски:
— Соскучился без жандармов?
— Лучше год быть верблюдом, чем сорок лет верблюдицей!.. До каких же пор стоять на коленях?
— Лучше молча делать дело, чем со связанными руками подставлять грудь под штык.
— Может и так… — задумчиво сказал Кайгысыз.
— Сомневаешься?
— Виноват. Не могу быть таким хладнокровным, как ты.
— Ну, если я хладнокровный…
— Все-таки поспокойнее меня.
— Потому что не лезу на рожон?
— Долго ты будешь пилить меня? — взмолился Кайгысыз.
— Пока не назовешь старшим братом.
— Старший брат! — сказал Кайгысыз и поднял вверх обе руки.
Никто из нохурцев не мог понять этого спора, но каждый догадывался, что речь идет о краснобородом. Люди недовольно ворчали.
— Такого мерзавца — прикончить — и все!
— Кто его убьет — попадет на небо.
— Руки чешутся убрать эту падаль с дороги.
Крепкий парень с усами, закрученными, как рога, вдруг толкнул своего соседа.
— А ну вставай! Согнулся, будто выкапываешь дикий лук. Сейчас же неси дутар! А Клыч принесет гиджак… свою скрипку.
— Молодец! — сказал Кайгысыз, — угадал мои мысли.
— А ты думаешь, среди нохурцев нет зрячих? Я даже умею отгадывать желания.