Вскоре они влетели в окно.
— Наконец-то ты вернулась, — сказала Моргана, увидев Календулу.
— Тише, Моргана! — воскликнула Лира. — Здесь появился кто-то еще. Я чувствую его, чувствую своими перьями, прямо их бородками. Чувствую позвоночником! Происходит что-то странное.
— Она здесь, правда? — произнес старый Мох. — Мэтти, ты ведь здесь, да?
— Да, милый, я здесь.
— До нас доходили ужасные слухи, дитя мое. Никто не знал, жива ты или мертва. Конечно, Календула рассказала нам, что ты жива. А знаешь, Финн хорошо заботился о нас. Приносил нам еду, брал некоторых на охоту. Невозможно даже представить, каким бы он был сокольничим, если бы обучался с детства. Не могу забыть, как ты позволила ему запустить меня несколько лет назад. Кажется, это было в праздник апостолов Симона и Иуды, а может, за день до праздника святого Одрана.
— Ооо, Мох, — простонала Моргана, — когда ты прекратишь свою бесконечную болтовню?
— Не перебивай его, Моргана, — одернула ее Мэтти.
— Неужели это вправду ты, Мэтти? — спросила Моргана. — Я смущена.
— Да, — ответили разом Календула и Мэтти.
— Она стала одним целым со мной, — объяснила Календула. — Но это ничего не меняет. Она по-прежнему наша хозяйка.
— Итак, Мэтти, — сказала Лира, — почему ты оказалась здесь и, осмелюсь спросить, почему в таком виде?
— Ну, ты же не ожидала, что она явится в виде какого-нибудь копытного — коровы, лошади или козы? — сказал Мох.
— Вот еще! Это не для нашей Мэтти! — произнес Улисс медленным, задумчивым тоном.
— А что с другой твоей сущностью? — спросила Моргана.
— Трудно объяснить, — ответила Календула. — Ее тело лежит в аббатстве и кажется умирающим, а дух свободен.
— Но, — произнесла Мэтти негромко, и птицы застыли на своих насестах, — это лишь на время, друзья мои. Я могу уйти любым способом. Я решила, что смерть — последний выход для меня. Я знаю, что вы прекрасно понимаете это, — при этих словах птицы величественно кивнули. — Но на карту поставлено нечто большее, чем моя жизнь. Это жизнь нашей страны. Наш король в плену. И настала пора полететь в зеленый лес… Теперь я поняла, что вы пытались объяснить тогда о двух точках на земле… Я чувствую их в своем сознании, наверное, точно так же, как вы.
Мох необычайно разволновался:
— Ты чувствуешь нуамелк, Мэтти? Притяжение северной точки?
— Да. Раньше я будто жила в плоском мире, а теперь чувствую его форму… Я ощущаю звездный свет своими костями, притяжение луны — своим сознанием, земные точки — горлом.
— Когда отправляемся? — спросил Улисс. — Какова наша стратегия?
Поднявшись на своем насесте, он расправил плечи и теперь напоминал рыцаря, ожидающего приказов своего монарха.