– Скажете тоже, батюшка! – Мюллер снял пенсне и старательно протер их свежим носовым платком. – Если бы бесовское! Тут явно некий природный феномен, который мы имели случай наблюдать.
– И ощущать тоже, – вставил Кречетов.
Четверо всадников повернули головы назад, туда, где у выхода из ущелья клубился странный туман фиолетового цвета.
Из сплошной непроглядной пелены пешком один за другим показались казаки, и каждый из них вел в поводу по паре заводных, тяжело груженных лошадей вдобавок к своему скакуну.
Один, два, третьим шел молоденький студент Воздвиженский, взятый профессором в экспедицию, а теперь, по случаю болезни профессорского слуги, помогавший своему научному руководителю в бытовых мелочах.
Четыре, пять… Последним, шестым, вышел Бестужев, второй офицер их маленького авангарда. Должен же кто-то быть замыкающим, проследить, все ли в порядке, не отстал ли кто в том киселе, что наполнил ущелье. Да не просто наполнил, а явно не давал передвигаться, словно был не воздухом, а жидкостью.
Люди и кони выглядели уставшими, будто путь по ущелью продолжался очень долго, только Бестужев продолжал крепиться, старался казаться бодрым, пусть аристократическое лицо было потным, а на щеках чуть пробивалась щетина, и в его взгляде проскальзывало привычное гвардейское высокомерие.
В памяти всех было свежо невольное отчаяние, когда лошади встали, не в силах сделать дальше ни шагу, или же просто боясь, и пришлось спешиваться, вести четвероногих товарищей за собой. Хотя, вести – не совсем точное слово. Каждый шаг давался путешественникам с огромным трудом, даже дышать было трудно, изменившийся воздух не желал проникать в легкие, будто в самом деле полностью изменил привычные свойства. Отец Александр поднимал массивный крест, бормотал молитвы, Буйволов явно порывался стянуть с плеча винтовку, принимая туман за врага и надеясь одолеть его пулей, а что делали остальные было невидно за сплошной фиолетовой пеленой.
Но – вышли. Да и странно было бы отступить из-за какой-то мути. Достаточно с них проводника. Местный житель, подрядившийся проводить экспедицию, увидав творящееся в ущелье, побелел, отказался идти дальше наотрез и все испуганно лепетал на своем языке что-то о происках шайтана, и о том, что попавшие в такой туман сгинут без следа. Никакие уговоры, как словесные, так и с обещаниями удвоить денежную сумму, не помогли, и пришлось уточнить дальнейший путь, и двигаться дальше одним.
Кречетов хотел что-то сказать, но его опередил густым басом отец Александр:
– Возблагодарим Господа за помощь, оказанную нам во мраке!