Впрочем, предлагать проверить хотя бы последний вопрос Мюллер не стал. Он порою вел себя словно ребенок если речь шла о поисках истины, однако всему есть предел.
– А не дальше? – Кречетов был согласен с оценкой профессора, и спрашивал на всякий случай. Вдруг что-то упущено?
– По ту сторону ущелья – безжизненный участок, – напомнил профессор. Он понимал опасения начальника. – Вы не волнуйтесь так, любезный Андрей Владимирович. В любом случае ночью змеи передвигаться не могут, а темнота наступит скоро. Да и оторвались мы порядочно.
– Действительно, – согласился Кречетов. Он больше привык иметь дело с иными опасностями, связанными с людьми, и тут многое не пришло ему в голову.
В любом случае путь через ложбину на долгое время был закрыт. Еще счастье, или же заступничество Бога, что оказались у озера раньше змей. Опоздай на несколько часов – и вполне вероятно, что экспедиция въехала бы в змеиное царство, и вряд ли подобная оплошность обошлась бы без жертв.
Ход мыслей породил новое направление в раздумьях. Допустим, авангард переберется на тропку и сумеет уйти по ней прочь – но ведь скоро сюда прибудет основная часть экспедиции, и ничего не знающий Лоскутов наверняка направится к озеру.
– Есаул!
Буйволов возник рядом сразу, будто только и ждал команды.
– Петр Антонович, возьмите одного казака и отправляйтесь на встречу с Лоскутовым. Необходимо предупредить его об этом… – полковник замялся, подыскивая определение, однако приличного не подыскал, и махнул рукой. – Пусть соблюдает осторожность. А мы попробуем подняться по той тропке.
Офицер посмотрел на указанную командиром тропку и кивнул.
– Сделаю, Андрей Владимирович.
Никаких возражений, есаул был опытным офицером и понимал всю ответственность возложенной на него миссии. Он лишь обернулся к стоящим чуть в отдалении казакам, скользнул взглядом по серьге в левом ухе Ситникова и взглядом подозвал единственного сына у родителей к себе.
– Почему я? – попробовал возмутиться Ситников.
Самый молодой из четверки, даже светлые усики едва пробивались на красном по случаю очередного загара лице, он больше всего хотел отличиться, а тут вместо дальнейшего пути возвращение к оставшимся позади товарищам.
Ситников завидовал старшим товарищам, и не делал из того тайны. Еще бы! На недавней Японской войне Крюков заслужил крест, а Цыганков – целых два. Лишь Миронову поучаствовать не удалось, срок службы пришел, когда боевые действия уже закончились, хотя как раз последний о подвигах думал мало, все больше о подарках, которые он привезет молодой жене. Лучше не купленных, денег тратить жалко, а добытых, как и положено настоящему казаку.