Анжела в последний раз взглянула на свое отражение в зеркальце — безупречно! Замочек-капелька щелкнул, закрываясь. И словно частица ее души осталась внутри, навсегда прикованная к зеркальцу. Анжела сунула украшенный драгоценными камнями сувенир — любая украшенная самоцветами вещица сойдет за сувенир, который подарен если не с любовью, то хотя бы с благодарностью, — в объемистую черную сумку. Одернув подол маленького черного платья, чтобы не морщило (да платье-то недаром маленькое — такой лоскуток, что и морщить нечему), Анжела откинулась на спинку заднего сиденья, наслаждаясь ездой в роскошном «Мерседесе» и видом на город и реку с Бруклинского моста.
* * *
В «Ривер кафе» всегда было Рождество; можно подумать, нью-йоркская любовница Санта-Клауса сама обустроила это чудесное убежище для ежегодных свиданий с добродушным толстяком. Возможно, именно поэтому в «Ривер кафе» Анжела каждый раз чуть пьянела, как от крепкого ликера; быть может, оттого Ричард неизменно встречался с ней именно здесь. Тут всюду перемигивались разноцветные огоньки, а на воде Ист-Ривер подмигивали и перебегали их отражения, играли в чехарду с отражениями огней на острове. Точь-в-точь ученики, высыпавшие на школьный двор; только двором служила речная гладь.
Анжела неспешно прошла мимо метрдотеля, остановилась. Поправила волосы, откинув их за плечо; не опустила руку, а нарочито медленно скользнула пальцами по шее, затем вниз, по груди. Волосы у нее были длинные: когда Анжела раздевалась, они прикрывали ее тело, создавая некую таинственность. Очень густые — в таких затеряться можно — и волнистые. Пахнущие ананасом и папайей: этот тропический аромат всегда наводил Анжелу на мысли о пляжах и закатах. А цвет был темно-темно-каштановый, почти черный. Не зря ведь говорят: занимаясь любовью с блондинкой, мужчина представляет себе брюнетку.
Большинство посетителей в зале уже ели Анжелу глазами — настолько соблазнительны были ее движения. Кое-кто заслужил сердитый взгляд своей дамы, кое-кому прошипели: «Она тебе в дочки годится». Или даже: «во внучки».
Но лишь один из них встал. Ричард. Высокий, красивый. Потрясающе богатый. Неуверенный в себе, нуждающийся в женском понимании Ричард.
Улыбаясь и не поднимая глаз, словно от волнения не в силах на него смотреть, Анжела шагнула вперед. Мужские взгляды сопровождали ее, пока она шла через зал между столиками. Наконец Анжела скользнула в объятия Ричарда, прильнула к нему. Они поцеловались, его дыхание было сладким от вина и ожидания.
— Если б ты знала, как ты на меня действуешь! — проговорил он.