Сначала Джойл показалось, что он даже не ответит, но Дон, не меняя сердитого выражения лица, ухватил ее маленькую ручку в свою и неожиданно мягко сказал:
— Привет, пуговка.
Затем он посмотрел на мать девочки, в его взгляде явственно читалось разочарование. А потом он повернулся и ушел.
Джойл взяла Еву на руки и, крепко прижав, вошла в дом.
— Гляжу, у вас не так уж удачно все сегодня сложилось, — сочувственно проговорила Рита.
Джойл вздохнула и протерла глаза.
— На самом деле, — сказала она мрачно, — все прошло точно по плану.
Только она не ожидала, что успех принесет ей так мало удовлетворения.
— Она собиралась сделать это за деньги! — прокричал Донован, ни к кому конкретно не обращаясь.
Он лежал в темноте на диване, который еще хранил запах духов желанной женщины. Вик втиснулся между хозяином и спинкой дивана. При выкрике он поднял голову.
— Да, я действительно предложил ей деньги, — продолжал Дон. — И я на полном серьезе собирался ей их дать, но не потому, что хотел платить, а просто потому, что подумал, что она захочет чего-то взамен, а мне нечего было ей предложить. О Господи!
Он закрыл лицо локтем, стараясь стереть из памяти картину, как она стоит перед ним и смотрит на него так, как будто ничего на свете не хочет больше, чем его. И все это, оказывается, только из-за денег.
Рассудок уже в десятый раз с тех пор, как они расстались там, на крыльце, напомнил Доновану: ты же сам предлагал ей деньги.
Он поразмыслил над этим секунду и подытожил: ты решил, что не можешь дать ей любовь, так что же, черт побери, заставило тебя думать, что она может полюбить? Мужчину, которого Джойл любила, она потеряла. А ты просто случайный человек, на котором она остановила внимание лишь из-за секса и кошелька, то есть почти того же самого, чего ты сам хочешь. Так откуда столько негодования?
На этот вопрос он не мог найти ответа. Обычно мир представлялся ему ясно и четко, но в последнее время все в нем вдруг начало резко меняться.
Он вспомнил, как она целовала его, как кончики ее пальцев гладили его через футболку, и чувствовал одновременно и возбуждение и отвращение, а больше всего — сожаление.
Единственное, в чем Донован был твердо уверен, так это в том, что очень хочет заполучить ее, причем — и это было труднее всего принять — даже если ему придется отказаться от своего предложения. Он либо добьется ее, либо умрет, пытаясь достичь цели.
И мозг его начал рисовать в воображении могильные плиты.
Ему виделось, как Джойл вставила букет шелковых фиалок в круглую накрахмаленную салфеточку и перевязала его. Затем она прикрепила снизу ленточку, а концы ее завязала сбоку бантиком. В итоге вышло нечто романтическое — этакий подарок из прошедших времен.