Я почувствовала, что могу немного расслабиться. Шарлотта не станет ни в кого стрелять в присутствии детей.
Особенно в их отца.
Хотя он более чем заслуживал пули.
Теперь Шарлотта смотрела на меня.
— Вызови полицию, Скайлер, — приказала она. — И «скорую». Быстро!
Что и требовалось доказать. Дайте забитой женщине заряженный пистолет, и ее уверенность в себе возрастет до невероятных размеров.
Высокая самооценка Шарлотты, обретенная всего несколько минут назад, проявилась в полной мере, когда за Матиасом приехала «скорая». К тому времени я стояла на коленях рядом с Матиасом. Он то впадал в забытье, то приходил в себя, а я прижимала полотенце, добытое на кухне, к его ноге, пытаясь остановить кровотечение. При виде такого количества крови даже я онемела, но Шарлотта была великолепна. Она принялась орать на фельдшеров, стоило им выйти из машины.
— Эй! Быстрее, чтоб вас! Здесь раненый! Пошевеливайтесь! — Полиция еще не приехала, так что Шарлотта понукала медиков с пистолетом в руке, направленным на Леонарда.
Не верьте тем, кто утверждает, что робкой мышке никогда не превратиться в грозную львицу!
Разумеется, уверенность Шарлотты в своих силах только укрепилась, когда Леонард исчез из ее жизни. Леонард, что не удивительно, проводит теперь свои дни за решеткой.
Что касается Матиаса, то он проводит свои дни в больнице. По словам докторов, пуля прошла сквозь мягкие ткани, не нанеся непоправимого вреда, однако Матиас некоторое время еще будет пребывать в неподвижности.
В целом это вовсе не так уж неплохо. Теперь у нас есть время поговорить. И лучше узнать друг Друга.
Пока мы с Матиасом узнаем друг друга, Шарлотта крепчает на глазах. Прошло три недели с тех пор, как мы разобрались с Леонардом, и вчера, когда клиент начал орать на нее по телефону из-за того, что его закладная не была принята, Шарлотта гаркнула в ответ: "Послушай, зануда, я не виновата в том, что у тебя не хватает денег на шикарный дом!"
И бросила трубку.
Шарлотта также становится все откровеннее насчет своих отношений с Леонардом. Этот тип был далеко не таким любящим мужем, каким себя преподносил. Ревнивый и властный, он не выпускал Шарлотту из вида все время, пока они были женаты. Он ее не бил, но подавлял морально, внушая бедной Шарлотте, что ей никогда не стать самостоятельной. Переехав из дома родителей в дом мужа, Шарлотте неоткуда было набраться ума-разума. Ведь всю жизнь ее кто-нибудь опекал.
Теперь я понимаю, что Шарлотте потребовалось все ее мужество, чтобы пойти на разрыв. И даже уйдя от мужа, она не была уверена, по ее собственному признанию, что сможет прожить одна. Тем более что старина Леонард стремился задавить на корню ее стремление к независимости.