Когда Роман ушел, в кухне снова возникла Тошка. Теперь она уже была в джинсах и пуловере, а волосы забрала в свой любимый конский хвост.
— Теть Нат, вы уже все знаете? — возбужденно спросила она. — Про то, что у нас теперь будет жить Антошка?
— Да уж, догадалась, — откликнулась Наталья, но в голосе ее не слышалось особого энтузиазма.
— Вы считаете, что это неправильно? — уловив ее настроение, поинтересовалась девочка.
— Я считаю, что вы обе сумасшедшие.
Тошка не стала вступать в дискуссию, задумчиво почесала нос, взяла из вазочки пару яблок и сказала:
— Ладно, вы тут сами разбирайтесь, кто прав, кто виноват, а я пойду заниматься ребенком.
И, независимо задрав подбородок, она удалилась.
— Ты что, уже передумала? — удивилась Рина, вопросительно глядя на Наталью.
— Чего это я передумала?
— Ты же только что меня поддерживала. Говорила, что мальчик тебе понравился, и все такое.
— Не могла же я наезжать на тебя заодно с Романом, — пожала плечами Наталья. — Перед лицом врага женщинам следует проявлять солидарность несмотря ни на что.
— Это ты Романа зачислила в стан врага?
— Нет, я туда зачислила всех мужиков скопом.
— И давно это у тебя? — поинтересовалась Рина.
— Что давно? — не поняла Наталья.
— Ненависть к сильной половине человечества?
— Фи — сильная половина! Эта половина только и сильна в том, чтобы права качать, да пиво трескать.
— Ты о ком-то конкретно или же так, теоретизируешь? — полюбопытствовала Рина, которая уже поняла, что Наталья хандрит.
Та немного помолчала, как будто прислушиваясь к своим собственным мыслям, потом заискивающе посмотрела на Рину и проныла:
— Ринчик, можно мне покурить? И тогда я тебе все расскажу.
— Ну что с тобой поделаешь, куряка, — покачала головой Рина. Сейчас только форточку открою, погоди.
Вытряхнув из пачки вожделенную сигарету, Наталья прикурила, глубоко затянулась и, отмахнув рукой дым, торжественно заявила:
— Я решила бросить Толика.
Рина раскрыла рот от удивления — сообщение Натальи по-настоящему ее огорошило.
Однако поговорить на эту животрепещущую тему подругам так и не удалось — у Натальи начал верещать мобильник, и через минуту, сорвавшись с места, она уже натягивала пальто и открывала входную дверь.
— Жутко важная встреча, — на ходу объясняла она. — Дело не терпит отлагательства.
— Но ты еще вернешься? — спросила Рина, которая никак не могла переварить ее заявление о желании расстаться с мужем. — Ты непременно должна мне все рассказать.
— Ну естественно, — махнула на прощание Наталья, — после господина Аникеева ты у меня первая в списке. Я тебе позвоню.