Его тяга к одиночеству, постоянно растущая страсть к исследованию отдаленных мест вызывала у его братьев беспокойство. Этот еще совсем юный индеец не видел себя в будущем среди соплеменников.
Конечно, он был сыном мико, вождя племени йео, однако это не давало ему права на царственную избранность. Более того, он никогда не проявлял интереса к учению шаманов, которые могли бы — если он действительно был способным и посвященным — возвысить его над обыкновенными охотниками. Наконец, чтобы он смог блеснуть своими талантами, нужно было, чтобы распри между йео и народностью ямаси переросли в войну, но об этом подросток даже не мечтал. Точно так же он не мечтал стать полезным своему племени, выучив языки бледнолицых людей.
Мудрецы его деревни были единодушны в одном: им овладел хитрый демон, либо Тланува, либо Уктена, который любил развлекаться, делая подростков непослушными и слишком гордыми.
На самом деле сомнение в душу мальчика закралось год назад, когда он обнаружил новое шотландское поселение в устье Саванваки, на острове под названием Тиби, что на языке йео означает «соль», поскольку там речные воды смешиваются с сине-зелеными водами океана и становятся солоноватыми.
Там жила только одна семья: белый мужчина, родившийся на мысе Галлоуэй, его жена-полукровка, наполовину шотландка, наполовину чероки, и их дети — шестилетний мальчик и две маленькие девочки.
Между йео и этими бывшими обитателями недолго просуществовавшей колонии Стюарт-Таун сразу же установились сердечные отношения. Когда шотландец объявил о вступлении во владение островом согласно патенту, подписанному лордами-собственниками Каролины, он настоял на «возмещении ущерба», нанесенного белыми йео, и купил у них этот клочок земли, заплатив за него ожерельями, поясами и прекрасными английскими тканями.
Индейцы спросили, почему он решил поселиться так далеко от фортов и городов Каролины, на что тот ответил:
— Мой дом сожгли испанцы. Все мои соотечественники либо погибли, либо бежали. Сейчас я хочу жить в спокойствии, кормить свою семью собственным трудом, ничего ни у кого, кроме Бога, не прося.
Индейцы сочли его сумасшедшим.
— Охотники первым ловят животное, отбившееся от своего стада! — сказали они на это шотландцу. — То, что плохо для зверя, плохо и для человека!
И только юный сын мико понял шотландца, и с тех пор он не переставал в душе завидовать тому.
Юный индеец тоже хотел расстаться со своим племенем, выбрать себе спутницу жизни, уйти подальше от деревень, забыть обо всех дрязгах и торговле с бледнолицыми, самому удовлетворять свои потребности и жить со всеми в мире.