— Я буду ждать, — успокоила она меня.
— Что, прямо здесь?
— Я буду твоей тенью, пока ты не оступишься.
— К чему такие сложности? — Я не удержался, всплеснул руками и горько улыбнулся. — Видно, у вас в Ордене Света очень мало работы, раз вы сами придумываете ее себе. Я же говорю: замочи меня прямо здесь и сейчас, и все проблемы. На кой черт тебе ждать, следить и все такое?
Она, кажется, едва заметно улыбнулась, но голос оставался по-прежнему спокоен:
— Ты в самом деле желаешь, чтобы я расправилась с тобой прямо сейчас?
На этот раз я испугался сильнее и отчаянно замотал головой.
— Тогда не проси меня, а то могу и соблазниться. — Теперь она улыбнулась заметнее.
— Просто не вижу смысла, — жалобно сказал я.
— Смысл в том, что после инициации ты можешь превратиться в вампира, а можешь и не превратиться. Смотря какой у тебя организм.
— То есть как это? Я ведь уже вампир!
— Пока лишь частично. Процесс мутации очень сложен, и конечный результат зависит от многих факторов. Укусивший тебя вампир занес в рану особый вирус, против которого организмы большинства людей бессильны. Однако, у некоторых индивидуумов проявляется чрезмерная активность защитных механизмов, и вирус со временем погибает. Если непонятно, то скажу проще: твоя иммунная система может побороть виру вампиризма. В этом случае ты опять станешь человеком, и убивать тебя не будет необходимости.
В моем вурдалакском сердце вспыхнула искорка надежды.
— А часто такое случается? — спросил я.
— Примерно один раз на тысячу.
Я шумно выдохнул. Шансы оказались невелики, и верить в них для меня было еще глупее, чем человеку верить в существование нечисти.
— Вероятность мала, но она существует, и ты должен бы радоваться, — подбодрила меня охотница.
— Сейчас описаюсь от радости, — хмуро буркнул я.
— Впрочем, даже если ты все-таки станешь вампиром, у тебя есть возможность протянуть подольше: питаться кровью животных или донорской кровью людей.
На месте едва потухшей искорки вспыхнула новая, более яркая. Как же я не догадался, не вспомнил, что существует такое прекрасное явление как донорство! Ведь если мне и в самом деле позарез нужна кровь людская, то для ее употребления можно наведываться в больницу, а не в подворотню, где тебя тут же пристрелит фанатичная охотница, едва ты утолишь жажду.
Донорство! Кто бы его ни придумал, спасибо ему огромное!
Моя радость была бы еще больше, кабы не фраза «протянуть подольше». Я подозревал, что и на этом пути меня ждет мина.
— Если я буду пить донорскую кровь, то долго ли смогу жить?
Ответ оказался прямой противоположностью того, что я ожидал: