– Какая разница, знаю я тебя или нет? Я не выношу, когда мужчина бьет женщину.
Линда нахмурилась и сделала глубокий вдох. Этот человек сводит ее с ума. Ну почему он ведет себя не так, как она ожидала? Почему не вписывается в тот образ, который она заранее нарисовала, – образ изменника, убийцы, просто плохого парня? Почему его волнует то, что неделю назад ее избили? Почему это так раздражает его?
– Я совсем тебя не понимаю, – вздохнула она.
– В таком случае мы в одинаковом положении. Черт меня подери, если я хоть чуть-чуть тебя понимаю.
Она молча смотрела на Тони пристальным взглядом. Ее дыхание стало неровным, и все попытки вернуть нормальный ритм не помогали. Она была слишком смущена тем фактом, что лежит на его кровати, почти голая, а он касается ее руками. Нежными руками, мягкими прикосновениями, осторожно и заботливо. И при этом он выходит из себя, заметив на ней пару синяков.
– Так чем еще он тебя обидел? – снова спросил Тони.
Линда открыла рот, чтобы ответить, чтобы рассказать вымышленную историю, и не смогла вымолвить ни слова. Почему ей так не хочется лгать ему? Ей приходилось обманывать почти каждый день, она умеет делать это профессионально. Это так же просто, как дышать, это помогает выжить. Так почему ей так трудно обмануть его, человека, которого она совсем не знает? Человека, которого она должна ненавидеть?
– Зачем тебе это знать, Тони? – устало проговорила она. – Какой в этом смысл?
– Что значит, какой смысл? – Он выругался, заставив ее сжаться. – А ты подумала, что будет в следующий раз? Когда он снова схватит тебя? Снова ударит? А что, если в следующий раз тебе не удастся убежать?
Линда задумалась о своей собственной жизни, реальной, а не вымышленной. Почему-то рядом с Тони ей очень трудно придерживаться роли. Все, что он говорит и делает, задевает ее. Ту женщину, которой она является на самом деле.
Так что же будет в следующий раз? Если она не сможет вовремя скрыться? Тогда она погибнет. Она может погибнуть во время выполнения этого задания или следующего. Илитого, что будет за ним. Смерть подстерегает ее каждый день. Линда знала, что это неизбежный риск ее работы, и считала, что давно примирилась с этим. Но возможно, она ошиблась. Возможно, ранение, которое она получила в ту ночь, зародило в ней сомнения. Или вид Генри в инвалидной коляске. Возможно, она начала понимать, какую цену она платит. И все из-за доктора Энтони Каллахэна. И этот человек сейчас перед ней? Неужели это он озабочен такой мелочью, как несколько пожелтевших синяков на ее теле?
Как может человек, который изобрел такую разрушительную вещь, как новый вид взрывчатки, сходить с ума по поводу обыкновенных синяков?