Изнутри от холода спасал коньяк[2], а снаружи от него пока что спасало тепло шерстяных вещей и меховых шапок. Первую половину дня мы использовали для того, чтобы поделить между членами экипажа теплые вещи, шерстяные рубашки, нижнее белье, шерстяные рукавицы, кожаные перчатки, брюки, ботинки, резиновые сапоги, кожаные куртки и меховые шапки. Однако многие из членов экспедиции получили причитающие деньги заранее, а потому смогли обзавестись всем необходимым еще на берегу.
Честно признаюсь, я немного побаивался. Боже! На корабле восемьдесят два человека со своими пристрастиями и слабостями. Может быть, такой меховой шапке могут приделать ноги, то есть увести? Однако, к моему стыду, оказалось, что такое было просто-напросто невозможно. Словно находясь в армии, мы на протяжении двух дней распределяли каждую вещицу. Было так холодно, что каждый нуждался в дополнительных вещах… Итак, мы распределяем все, даже то, что казалось хламом. И в итоге ни одна вещь не пропала. Капитан Коттас оказался прав — в море не воруют. Если же кто-то на это бы решился, то его дни на корабле были бы сочтены.
На следующий день меня будят около 4 часов утра. В поле нашего зрения пребывает Дувр! Снаружи непроглядная тьма, видны лишь огни портового города. Наверняка и в порту видят наш корабль. У нас три огня: один — на мачте, зеленый — справа, красный — слева. На протяжении одиннадцати морских миль мы плывем под взорами портовой охраны, которая взирает на нас в бинокли.
На следующий день происходит первое настоящее событие. Радиозонд! Что такое зонд? В каждой профессии им называется свой собственный прибор. Врачи используют его при лечении язвы, коммунальные служащие — чтобы пробить испорченную линию газовых сетей под тротуаром, а у метеорологов он предстает в виде цифр и кривых, которые характеризуют состояние верхних слоев атмосферы. Когда мы говорим о радиозонде, то вы, наверное, представляете себе трансляцию танцевальной музыки из Парижа? Вы глубоко ошибаетесь! Однако этот крошечный, почти микроскопический аппарат является форменным чудом. Я хочу рассказать об этом событии, как оно представлялось бы стороннему зрителю.
Если бы зритель приблизился к кормовой палубе, то заметил бы скопление из пятнадцати людей, которые стояли вокруг отверстия диаметром приблизительно в два метра. Они держали руки так, будто бы отказывались или же отбивались от чего-то. Причем все пятнадцать человек. На запуск второго зонда прибыло лишь десять членов экспедиции. На запуск третьего — три. На запуск четвертого зонда вообще никто не пришел посмотреть. Не то чтобы мы больше не запускали зонды, просто любопытство было удовлетворено. Ежедневный запуск радиозонда стал чем-то обыденным, вроде завтрака и утренней чистки зубов. Радиозонд едва ли мог кого удивить. Однако в первый раз это была самая настоящая сенсация. Не побоюсь этого громкого слова.