Были у цыган и профессиональные трубочисты, использовавшие для вспомогательных целей крохотных ребятишек, опускаемых на ремнях прямо в дымоход.
Несколько слов о внешности цыган, их одежде, облике. Времена тогда были очень трудные, и ходили они, главным образом, в лохмотьях, имевших "цвет" той профессии, которой человек занимался: гадалки — в живописных разноцветных лоскутах, кузнецы, угольщики, трубочисты — в сплошь черных, закопченных лохмотьях. Многочисленным маленьким детям, хотя взрослые цыгане очень их любили и баловали, летом никакой одежды вообще не полагалось — оттого они росли здоровыми, крепкими (а зимы в Симферополе были и морозными, и ветреными, и слякотными, хоть и короткими); у всех них до старости были целехоньки белоснежные зубы.
Я не помню ни одного цыганского лица слободчан с неправильными чертами, обрюзгшего, курносого или лопоухого. Все они были как бы изваяны одним скультором, предпочитающим для моделей древний классический стиль: продолговатый овал лица, тонкий прямой нос, большие глаза, правильного разреза губы; а вот торсы, шеи, руки тот скульптор резал правильно, но черезчур смело, и худощавость (а вернее, худоба) цыган, и, особенно, цыганок, была почему-то явно чрезмерной.
Очень разнился у них цвет кожи: от белой, "европейской", до смугло-бронзовой и даже очень темной. Особенно поражала меня совсем "нездешняя" красота тех из цыганок, которые имели почти черную, с лиловым отливом, кожу. Я тогда не знал, что это — гены далеких индийских предков, и с боязливым восторгом смотрел на тонколицых и тонкоруких красавиц (ноги закрывала длинная юбка из разной рванины), чью изящную худобу еще более усиливал темный цвет кожи, похожей то на металл, то на покровы замечательного жука — крымской жужелицы, тоже черной красавицы, отливающей синим, фиолетовым и зеленым (этот огромный великолепный жук вымирает и занесен в Красную книгу).
Эту сказочную красоту темнокожих цыганок (таких, "с отливом", было немного) подчеркивали ослепительно белые зубы и глазные белки, а также немногочисленнные бесхитростные украшения — большие месяцеподобные светлые серьги, или же бусы, либо из белых, завитых винтом, длинных ракушечек крымских травяных улиток.
Своим восточным углом Цыганская слободка выходила к тому месту, где после Кантарки, о которой я тебе рассказал в прошлом письме, трамвайная линия делала крутой поворот направо, на улицу Кантарная. Это место так и называлось: Цыганский Поворот. Название это сохранялось еще несколько лет после того, как были ликвидированы симферопольские трамваи, и теперь, конечно, забыто.