Твой сын, Одесса (Карев) - страница 65
— Нина? — тихонько окликнул Алексей.
Неизвестный мгновенно остановился и притих.
— Нина? — чуть громче позвал Алексей.
— Где ты, Леша? — услышал Яша знакомый голос.
Это была она, Нина.
Она давно уже по обрывкам подслушанных разговоров, по таинственным встречам в мастерской, по тому, что братья где-то пропадали по несколько дней, догадалась об их связи с партизанами, о которых в городе ходило много всяких разговоров. Она всегда верила: ее братья — герои. Ей очень хотелось быть с ними наравне. И сегодня, выследив, когда те собрались уходить, решила пойти за ними. Разве в революцию не было девушек-партизанок? Разве батя не рассказывал, что женщина была даже комиссаром эскадры?
— Ты же могла погубить и себя, и нас.
— Ты, Яшко, все думаешь, что я ни на что не гожа? На, смотри!
Она одним движением распахнула ватник и в руке, так же, как и за минуту до этого у Алексея, сверкнул нож.
— Я зубами их грызть буду!
— Как же ты через кордон?..
— А я рядом с вами в канаве лежала. Только перебежать вместе не успела, пришлось подождать, пока патрули снова встретились и разошлись. Они же слепые после прожектора.
— Нинка, Нинка! Что же нам с тобой теперь делать, Нинка?
— Я пойду с вами.
— Нельзя, золотинка моя. Нельзя, ты понимаешь?
— Я же — пионерка. Разве Павлик Морозов был старше меня?
Яша обнял сестренку, прижал ее к себе:
— Понимаешь, Нина, есть строгий партизанский закон — пока командир не разрешит, никого в катакомбы приводить нельзя. Я дал клятву, что никогда не нарушу партизанский закон. Ты же пионерка, знаешь, что такое клятва.
Нина молчала.
— Помнишь, батя рассказывал, как моряки расстреляли своего товарища за то, что тот нарушил дисциплину, — поддержал Яшу Алексей.
— За нарушение клятвы меня партизанским судом судить будут, — сказал Яша.
— Как же нам быть? — спросил Алексей.
— Ты вернешься с Ниной домой, — ответил Яша. — Я пойду один. Осталось недалеко, метров восемьсот по оврагу.
— А может, ты передашь донесение часовому и вернешься? — спросил Алексей. — Мы подождем тебя здесь. Вместе пойдем домой?
— Нет. Мне обязательно надо поговорить об одном деле с самим Павлом. Это важнее, чем само донесение…
— Ну, смотри. Ты — командир, как скажешь, так и будет. Дисциплина.
Через несколько минут Яша уже был у неприметной щели под скалой. Надо было лечь на дно оврага, протиснуться под камень, чтобы добраться к входу.
— Кто? — негромко окликнули его в темноте.
— Принес головку к примусу, — ответил Яша.
— А иголку?
— Иголка у каждого своя.
— Здесь уже можно встать, только береги голову, — сказал тот же голос, и чья-то рука нащупала Яшино плечо. — За мной.