Наконец, когда остро-болезненное состояние, при котором каждое движение причиняет боль, прошло, когда он снова мог нормально ходить, сгибаться, распрямляться, все чувства в нем заглушили злость и ненависть. «Они отняли у меня Франсуазу, избили меня, убили моих кошек, проникли в мой дом, в мой офис. Они воспользовались мной как предметом, как отмычкой и получили все, что им было от меня нужно и что я отказывался им дать.
Если я позволяю проделывать со мной такое, то цена мне не больше, чем вот этому камню, или садовому шлангу, или окурку. И пусть это будет последнее, что я успею сделать в жизни, но я сделаю из Булнакова отбивную или взорву его вместе с машиной, а еще лучше — вместе с этими скотами, которые чуть не убили меня».
Он мысленно рисовал себе картины мести, одну страшнее другой. Эти картины не отличались оригинальностью, он оперировал образами знакомых по многочисленным фильмам героев и мстителей. Когда его фантазия иссякла и он попытался строить конкретные планы, то сразу же заметил, как мало знает о своих врагах. Сколько людей у Булнакова? Где он живет? Что он делает целый день?
В понедельник ему нужно было в Марсель, и он поехал через Кадене. Это был приличный крюк, но можно было проехать мимо квартиры Франсуазы. Движимый надеждой, которую он якобы уже похоронил, Георг высматривал Франсуазу. Входить в дом он не хотел.
Зеленая малолитражка стояла на месте. Припаркованная, как обычно, на другой стороне узкой дороги, на обочине, левые колеса на асфальте, правые — вплотную к живой изгороди. Георг остановился у ворот, в несколько прыжков преодолел ступеньки, пробежал по усыпанному галькой дворику и остановился перед входом. Франсуаза никогда не запирала входную дверь, когда была дома. Но сегодня дверь была заперта. Отступив на несколько шагов и посмотрев наверх, Георг с удивлением увидел, что шторы на окнах по-прежнему задернуты. Он постучал в дверь, подождал, постучал еще раз.
На дороге посигналил грузовик, который медленно и осторожно пытался протиснуться мимо машины Георга. Одно из верхних окон виллы открылось, и Георга окликнули. Он поднял голову.
— Кого вы ищете?
— Мадам Крамски. Я видел ее машину у ворот.
— Мадемуазель Крамски? Она съехала с квартиры еще неделю назад. А машина… Это не ее, а моя машина. Она брала ее у меня напрокат. И срок аренды истекает только сегодня.
— Но вы же сказали, что она еще неделю назад…
— Подождите, я сейчас спущусь.
Георг ждал, стоя у ворот виллы. Через две-три минуты вышел пожилой мужчина в халате:
— Доброе утро. Вы, кажется, друг мадемуазель? Я уже видел вас здесь. Она снимала у меня квартиру и брала напрокат машину. Машину она пока оставила за собой, сказала, что она ей еще понадобится на пару дней.