Какая-то старушка уже поглядывала на него. Чтобы не вызывать подозрений, Виктор Арнольдович встал и перешел через улицу к соседнему магазину "Ткани".
На витрине была выставлена лубочная композиция, сохранившаяся тут со времени прошлогодней денежной реформы. Добрый молодец в кумачовой рубахе, советский рубль, подъяв над головой молот, готовился сокрушить уползавший от него на тараканьих ножках доллар в цилиндре Дядюшки Сэма, похожий одновременно и на лягушку, и на Уинстона Черчилля фунт и всякую насекомообразную валютную мелочь. Серебряков едва скрыл улыбку. Как работнику Министерства внешней торговли ему было хорошо ведомо, что всякий из этих уползающих супостатов способен одной лапой придавить раздухарившегося молотобойца…
Он вовремя оглянулся. Этого он не ожидал: Наташа уже выбегала из подъезда. Еще не зная, что скажет, он ринулся к ней и лишь на ходу заметил, что при каждом шаге она сильно хромает. Тут же стала понятна и причина этой внезапной хромоты – у одной из туфель напрочь отломился каблук-шпилька. Кстати, Виктор Арнольдович вообще плохо понимал, как на таких каблуках женский пол ухитряется ходить.
Девушка держала оторванный каблук в руке и явно не знала, как ей быть дальше.
Через полминуты Серебряков был возле нее:
— Могу чем-нибудь помочь?
— Можете, — сказала она. — Поймайте мне такси, буду очень признательна.
Он кивнул и уже через несколько минут подогнал свою новенькую бежевую "Волгу", которую два часа назад оставил на всякий случай во дворе "Тканей".
— Прошу, — открывая дверцу, сказал он.
Если подсчитывать проколы так же скрупулезно, как он подсчитывал звенья в той цепи, то это был уже, пожалуй, четвертый. Во-первых, на новенькую "Волгу" с оленем на капоте сразу обратило внимание несколько дворовых старух – таких подробностей они при любом склерозе не забывают. Во-вторых, номера у машины не сменил – не думал, что это может понадобиться. В-третьих, напрасно все же сидел на скамейке, привлекая к себе внимание. Наконец – эти неучтенные Наташины перчатки.
Итого подряд четыре прокола – не многовато ли для одной операции?
— Куда едем? — спросил Серебряков, когда девушка села рядом с ним.
— В ближайшую обувную мастерскую. Тут я знаю – недалеко, на Брестской.
— Сегодня воскресенье, — сказал Вячеслав Арнольдович, — и все они работают до шести. Впрочем, это не беда…
Девушка вздохнула:
— Смотря для кого.
— Сейчас поедем ко мне, — сказал он, — и я вам приклею лучше любого сапожника. — На лице у Наташи промелькнуло сомнение, поэтому он поспешил добавить: — Обещаю – займет не больше двадцати минут. Если вас кто-то ждет, от меня сможете позвонить.