На какое-то время его оставили в покое. В течение трех дней не беспокоили. За это время он успел успокоиться после пережитого, и взять себя в руки. И когда, на четвертый день, его снова куда-то повели, вот тогда дали о себе знать плечи, голени, поясница, по которым еще недавно его били обрезками резинового шланга.
В комнату, куда его доставили, находились двое. Один в светлом костюме с короткой стрижкой, был явно европейцем, или американцем. Второй, со смуглым лицом и гладко зачесанными черными волосами, был в форме полковника пакистанской армии. В этом Чумаков был уверен. В разведотделе полка ему приходилось просматривать альбом с изображениями военнослужащих пакистанской армии, и пояснениями к их знакам различия.
Чумаков сидел на старом обшарпанном табурете. Стена, в которую табурет упирался, приятно холодила его разбитый затылок.
Человек похожий на американца, на чистом русском языке, еще раз попросил рассказать, как оказался в плену у моджахедов, пояснить, почему отверг предложение принять ислам, отказался от предложения представителей «Дома свободы» сотрудничать с ними, и, наконец, объяснить, что он, в конце концов, хочет.
Он внимательно слушал пленного, который тупо повторял то, о чем уже несколько раз говорил допрашивавшим его лицам, и то, что от сотрудничества с «Домом свободы» отказался, по одной причине, — нежелания связываться с политикой. Он не хочет воевать, он просто хочет жить в свободном мире, свободным человеком, и все…
«Американец», как окрестил для себя допрашивающего его человека Чумаков, усмехнулся.
— Перестаньте прикидываться безвинной овечкой, молодой человек. Кажется, так у вас в России говорят, — сказал он, поднимаясь со стула и, подойдя к Чумакову вплотную, добавил:
— Если бы вас не взяли в плен, вы бы продолжали воевать против афганского народа Посмотрите на свои руки. Они же у вас по локоть в крови. Сколько вы отправили на тот свет моджахедов, стариков, женщин, детей? — спросил он, пристально глядя в глаза Чумакову. — И как это вдруг, вы сразу «прозрели» и стали убежденным пацифистом. Как это у вас русских говорит пословица, где хотят одновременно и рыбку кушать и на что-то при этом сесть? Так вот, Чумаков, решайте, — Слова «американца» зазвенели металлом, — «Золотой серединки» не было и нет. Или вы сотрудничаете с нами, или моджахедами… Да вот еще что, — он достал из внутреннего кармана какой-то пакет и протянул Чумакову, — попрошу ознакомиться. Надеюсь, после того, что там увидите, у вас пропадет желание быть пацифистом…
— Вот сволочи, — внутренне содрогнулся Чумаков, рассматривая фотографии, — ничего не скажешь, умеют работать…