Слова Рэндольфа ударили ее, словно камнем, и Эвелин вздрогнула.
— Надеюсь, мистер Хардинг останется моим адвокатом.
— Да, да. Это не подлежит сомнению.
— Тогда передай ему, что я готов сдаться властям. А теперь уходи, Эвелин.
— Рэндольф. — Она потянулась к нему со слезами на глазах.
— Уходи, прошу тебя!
Когда Эвелин спустилась вниз, доктор уже ушел и Джек расхаживал по цветастому ковру. Саймона нигде не было видно, а Джанет ждала в экипаже.
— Я говорила с доктором Астором. У Рэндольфа сотрясение мозга.
— Знаю, я тоже с ним побеседовал. Он заверил меня, что с Рэндольфом все будет в порядке и он уже может вставать. Расскажи мне, что случилось.
— Я разорвала нашу помолвку.
— Эви, милая, вы ведь не были официально помолвлены. Ваши имена не огласили в церкви, и вы не получали благословение лорда Линдейла.
— Не смейся надо мной, Джек.
— Прошу прощения. Я не собирался этого делать. Что ты сказала Рэндольфу?
— Что мои чувства к нему изменились. Что я предлагаю ему остаться друзьями.
— Что еще?
— Что у меня был роман. Конечно, я не назвала твоего имени. Но он отверг мое предложение о дружбе. Сомневаюсь, что он вообще захочет со мной говорить.
— Даже если бы ты не призналась в своей неверности, могло произойти то же самое. Никогда не слышал, чтобы мужчина и женщина остались близкими друзьями, когда один из них разорвал помолвку, а другой продолжает испытывать чувства.
— Рэндольф согласился сдаться властям и хочет, чтобы ты представлял его в суде.
Джек кивнул.
— Я связался с констеблем. Он мой друг и кое-чем мне обязан. Он вернется за Рэндольфом и будет держать его под стражей как можно дольше, прежде чем сопроводит его в Ньюгейтскую тюрьму, чтобы дать нам возможность закончить расследование. Констебль не сможет держать его под стражей слишком долго, потому что суд должен скоро начаться. Но у него есть связи, и он позаботится, чтобы с Рэндольфом в тюрьме хорошо обращались.
— Кажется, тебе все чем-то обязаны.
Джек ухмыльнулся:
— Это часть моей работы.
— Как посмотреть… Что мы будем делать, если не найдем убийцу?
— Мы уже близки к нему, Эви. Даже если мы никогда не найдем этот чертов дневник, я смогу доказать, что у Ньюленда и Гамильтона было больше мотивов, чем у Рэндольфа. В любом случае он не может скрываться вечно. Ему надо сдаться.
— Разве бегство от властей не станет доказательством его вины?
— Да, но я сделаю все возможное, чтобы объяснить его поступок. А пока нам надо изучить наших главных подозреваемых. — Джек взял Эвелин за руку и повел к двери. — Пойдем, Эви. Пора уходить. Не хочу, чтобы ты была здесь, когда придет констебль.