Через несколько минут Джессика уже входила в шумное, многолюдное бистро. Там было много посетителей, однако она сразу же заметила Алена. Увидев ее, он помахал рукой, поднялся с места и обошел вокруг стола, чтобы с ней поздороваться. Они нежно обнялись, поцеловались, а потом уселись рядышком на скамейку.
— Ты еще красивее, чем всегда, Джессика! — воскликнул Ален. — Ничуть не изменилась, в отличие от меня.
— Спасибо, Ален, за добрые слова, но ты всегда был несправедлив к себе. На мой взгляд, ты прекрасно выглядишь.
— У меня появилась седина.
— Но лицо осталось молодым.
— Выпьешь аперитив?
— Спасибо, с удовольствием. Я возьму то же, что у тебя, — ответила она, поглядывая на его «Кир Руаяль».
Когда официант принес аперитив, Джессика подняла бокал:
— За тебя, Ален. Мы с тобой давно не виделись.
— Два года. Добро пожаловать в Париж.
— Итак, ты по-прежнему не женат, — заметила она.
— Боюсь, я закоренелый холостяк. Наверное, мне так и не попалась подходящая женщина.
— Я бы могла познакомить тебя со многими красивыми женщинами, когда ты снова приедешь в Лос-Анджелес, — шутливо предложила Джессика.
Он улыбнулся и сделал еще глоток.
— Ты спрашивала, нет ли у меня интересных картин. Мы неожиданно получили ценную коллекцию из выставленного на продажу особняка. Надеюсь, тебя кое-что заинтересует.
— Мне бы хотелось взглянуть.
— Хочешь, заедем в галерею прямо после ленча?
— Нет, вряд ли, Ален. Я падаю с ног. Похоже, сказывается разница во времени.
— Тогда тебя нужно побыстрее накормить.
Ален подозвал официанта, который принес меню, а затем отошел в сторонку, позволив им спокойно выбирать.
— О боже, мое любимое! — воскликнула Джессика, заглянув в меню. — Мозги в сливочном масле. Вот что я закажу.
— Я помню, вы с Люсьеном любили это блюдо. Но я воздержусь. Закажу бифштекс. А что ты возьмешь на закуску? Я вижу, уже появилась спаржа.
— Это как раз то, что нужно. Спасибо.
Сделав заказ, Ален попросил принести еще два аперитива и карту вин. Попивая «Кир Руаяль», они говорили об искусстве. Ален Бонналь работал вместе с отцом и братом в принадлежащей им галерее. Она была одной из лучших в Париже и славилась полотнами импрессионистов и постимпрессионистов.
Слушая Джессику, Ален думал о том, как хорошо она выглядит. На ее лице не было ни морщинки, белокурые прямые волосы падали на плечи. Она осталась такой же стройной, как когда-то. На мгновение ему почудилось, что время остановилось. Но всего на мгновение.
Официант принес заказ, а через некоторое время, когда убрали пустые тарелки, лицо Джессики стало задумчивым.