Мари‑Лор кивнула.
— Все, что ты говоришь о нем, правда. Я помню этот шарм, это мощное мужское обаяние, и, конечно, ты знаешь его лучше, чем кто‑либо. Не буду спорить — твои доводы весьма весомы. ЗНачит, было что‑то еще, что заставило его совершить этот роковой шаг.
— Верно. Но что же могло так подействовать на него?
— Даже и пытаться строить предположения я не буду. Просто не знаю. Во всяком случае, мы знаем, что это не связано со здоровьем, потому что вскрытие обнаружило бы любую серьезную болезнь. Возможность насилия полиция исключает. Значит, это не убийство. Эта идея настолько противоестественна, что о ней и думать не стоит.
— Таким образом, ты считаешь, что он убил себя. Так, Мари‑Лор?
— Да, так. Какой еще можно сделать вывод? Мы только не знаем, почему он это сделал, вот и все.
Мы с ней посмотрели друг на друга. Обе были растеряны.
Наконец, она сказала:
— Давай согласимся, дорогая, что мы никогда не узнаем причины. Единственный человек, который мог бы рассказать нам о ней, мертв.
По дороге из замка к «Vieux Moulin» я обдумала все, что сказала Мари‑Лор и мне стало гораздо спокойней.
Моя верная подружка всегда очень рассудительна, и этот раз не был исключением. Она помогла мне примириться с тем, что Себастьян убил себя. Все очень просто, ведь другого объяснения его смерти не существует. В самом начале мысль об убийстве пришла мне в голову, но мимолетно: я приписала смерть естественным причинам — сердечному приступу или инсульту. ПОэтому звонок Джека так потряс меня. Самоубийство — последнее, что могло придти мне в голову.
Но Мари‑Лор напомнила мне, что люди никогда не знают друг друга по‑настоящему, как бы близки они ни были, не знают, что происходит в душе у другого. И иногда они совершают странные поступки. В сущности, подруга помогла мне увидеть происшедшее в новой перспективе, и впервые с тех пор, как нашли тело Себастьяна, мое напряжение ослабло.
Была почти половина седьмого, когда я вернулась домой. Над зазубренной каймой темных холмов садилось солнце, бледно‑голубое небо становилось переливчато‑серым, жемчужным. Когда я свернула с грязного проселка на свою дорогу, уже почти стемнело.
Поставив машину, я тут же прошла в дом и поднялась в свою спальню, не сообщив Фил, что я приехала. Времени, чтобы привести себя в порядок, остается мало, а скоро приедет Кит отвезти меня в ресторан.
Сняв джинсы и свитер, я накинула халат и освежила макияж. Причесавшись и надушившись, я надела бежевые брюки, шелковую кремовую блузку и бежевые туфли. Вынув из гардероба черный блейзер, накинула его и пошла в кухню.