Война есть война. Мальчишки, что очарованы видеобоевиками и видят в роли героев себя, - не спешите, подумайте, кровавой романтики нет. Война - не видео. Если ты к этому готов, тогда приезжай.
Благодарность жителей трогает до слез. Люди делятся последним. Несут еду, сигареты, приглашают, если надо, к себе в дом позвонить по междугородке. (Ведь почтамт в эти дни переполнен.) «Казаки - наши защитники», - говорят жители добровольцам вслед. Чувствуешь, что ты нужен людям. Нас, добровольцев, пришедших в те дни, необстрелянных и не видавших в большинстве своем войны, на позиции не послали. Самое страшное направление - г. Бендеры. Там самые жестокие бои. Среди нас были парни оттуда. Их нетрудно было узнать. Лица их почернели от горя. Многих фашистское вторжение застало в городе. Они успели уйти на этот берег, и теперь не знали, где их семьи, что с ними, живы ли их родные и близкие. Они были молчаливы и злы. Они рвались в бой, в Бендеры. И сквозь зубы проклинали свет, услышав команду «Ждать». На Бендеры в тот день пошли самые опытные, самые отчаянные. Наша сотня в бой не пошла. Мы были в резерве. Задачу
255
получили самую простую, скорее ознакомительную: казачьи дозоры в самом Тирасполе. Конечно же, по сравнению с позициями это был просто отдых. Вероятность попасть под огонь была не велика. Проверка подозрительных автомашин, охрана объектов в городе - это не война. Это рядом с войной. И было весомое ощущение приближения войны. Ночами 23, 24 июня снаряды и ракеты рвались на окраинах Тирасполя. Взгляните на карту. Тирасполь и Бендеры разделяет всего 10 км. Если б не война, эти два города скоро слились бы в один. С 24 на 25 канонада не стихала всю ночь. Обстреливали пгт. Бычок, села Парканы и Кицканы. Начали бомбить с воздуха. МИГи-29 бомбили окраины Тирасполя, Те самые, что наше «демократическое» правительство недавно передало Молдове. Что это? Нас русское и румынское правительства приговорили к смерти? В час ночи страшный взрыв потряс воздух над городом. Наши сбили! К утру были сбиты еще один румынский самолет и боевой вертолет. Автоматные очереди ночью в Тирасполе не в счет. То TJT, то там по городу перестрелки, на которые уже никто не обращал внимания, как в мирное время не обращаешь внимание на сверчковую трель. В город приходили рефрижераторы, фургоны. Несколько штук. Включенные морозильники работали без перерыва. В них были люди. Мертвые люди вперемешку с отрезанными руками, ногами. Отдельно человеческие головы, внутренности. Их не успевали хоронить. Поэтому держали в морозильниках. Бешенство охватывало при виде на экранах наших «президентов»: Ельцина, Кравчука. Хотелось крикнуть: «Что же вы молчите? Скажите хоть слово, наконец!» Кравчук, всегда размахивающий жупелом жовто-блакитного нацизма, обвинявший во всех смертных грехах «клятих моска-лив», то бишь нас с вами, и не слышит предсмертных криков украинских детей на берегу Днестра. Ельцин молчит. Им-то и всех дел было - признать Приднестровскую республику. Буш решает судьбу 750 тысяч славян Приднестровья. Буш рекомендует Ельцину вывести 14-ю армию из Тирасполя, последнюю нашу жалкую надежду. Жалкую, потому что на глазах этой армии румыны в г. Бендеры резали на куски мирных людей, оставшихся в живых не выпускали из домов, а дома минировали. Армия сохраняла нейтралитет. И даже такую армию американский президент приказал вывести! Америка приказала нам замереть! Так вот, оказывается, чего стоят их гумани-