Расшатанный в первые годы перестройки каркас бюрократического абсолютизма могла укрепить только идеология государственного национализма, только разжигание этнических распрей и поощряемая ксенофобия, стравливание граждан различных национальностей в испокон веков многонациональном крае, что логично предполагало поиск внутреннего врага, виновного во всех бедах и несчастьях «коренной» нации. Сценарий раскола общества в Молдавии мало чем отличался от аналогичных планов в других республиках-сестрах.
Универсальным ключом, открывшим ящик Пандоры с несчастьями и великими бедствиями для народов, стал закон о государственном языке. Значительная часть средств массовой информации, отданных национальной бюрократией в руки обезумевших, но кем-то зшравляемых фронтистов, уже в конце 1988 - начале 1989 г. развернула в Кишиневе настоящий психологический террор, шумно имитируя как бы державное волеизъявление молдавского народа: немедленно объявить молдавский язык единственным государственным языком в республике. При этом молдавским языком владело немногим более 60% населения союзной республики, а русским - практически все население. Одновременно молдавский язык как бы совсем «отменялся», ибо, по требованию кучки националистов (всего 66 человек), считавших себя цветом молдавской нации, было заявлено о полной идентичности молдавского и румынского языков. Насильственный, ничем не обоснованный перевод молдавского языка с кириллической графики на латинскую, подобно тому, как это уже делалось большевистскими культуртрегерами в годы сталинского произвола, сразу же превращал основную часть молдаван в малограмотных «манкуртов». Литературным румынским языком в республике владели очень немногие представители гуманитарной интеллигенции, втайне исповедовавшей свою румынскую идентичность, и потомки затаившихся румынских колонистов, переселенных в Бессарабию из Старого королевства в годы фашистской оккзшации края.
В этом состояло крайне важное отличие молдавского пути раскола общества от грузинского, латышского, эстонского и т. д. Если в названных республиках общество резко разбивалось и противопоставлялось непримиримо враждебными лагерями по линии - коренные (эстонцы, например) и мигранты, оккупанты (русские), то в Молдавии водораздел с самого начала не только отличал коренных «хозяев» от непрошеных «гостей»-оккупантов, но и раскалывал даже святую святых - свою «титульную» нацию. Руководство республики вместе с рядом членов Союза писателей МССР и других активных представителей творческой интеллигенции взвалило на себя обязанность в одночасье изменить этническую идентичность молдавского народа. Именно с этой целью молдавский язык был заменен румынским, принята румынская государственная символика, учебные программы в вузах и школах приведены в соответствие с румынскими стандартами, отменен курс истории Молдавии и введен антинаучный абсурдный курс «История румын», который не преподается даже в самой Румынии, а такие понятия, как «Молдавия», «молдавский язык», «молдаванин» были преданы анафеме.