— Она поднимается.
Ноэль выругался и посмотрел на себя в зеркало. Небритый, грязный и всклокоченный, в джинсах, которые следовало постирать ещё неделю назад. Он терпеть не мог, чтобы его видели в таком состоянии. Ну, может, у Миреллы это вызовет такое отвращение, что она просто уйдёт. Конечно, такой извращенке, как она, это может показаться очень возбуждающим; она всегда признавалась, что ей нравятся рабочие. Но он её не хотел. Он все ещё слишком злился на неё за то, что узнал о себе в последний раз, когда они были вместе.
Вдруг оказалось, что уже поздно делать что-либо со своим видом или бардаком в квартире — в дверь позвонили.
С вызовом он распахнул перед ней дверь.
— Ну?
— Ты ужасно выглядишь. Ты что, болел?
Перед ним стояла не Мирелла, а Алана.
Ноэль отступил от двери. Она взглянула на него ещё раз, потом вошла, закрыла за собой дверь, повторила свой вопрос и положила холодную ладонь ему на лоб. Он отмахнулся.
— Я здоров, — ответил он.
— А по виду не скажешь.
Сегодня на ней были духи с тончайшим оттенком пачули, но аромат казался свежим, словно запах горного водопада. Рядом с ней он почувствовал себя ещё более грязным.
— Я думал, что это пришёл другой человек, — неловко сказал он.
Он был совершенно не готов к этой встрече. В квартире настоящая помойка, и сам он выглядит не лучше. А она походила на вазу эпохи династии Минь, которую ни с того ни с сего решили поставить в китайской прачечной на полуподвальном этаже. Она не вписывалась в обстановку.
Она опустилась в большое кресло-качалку, позволила ему принести пепельницу и лимонад и закурила «Сент-Мориц», тихонько раскачиваясь взад и вперед, поглядывая то на него, то на улицу сквозь высокие окна, словно бывала тут уже миллион раз, а он с дурацким видом опять объяснял, что не болен, просто расстроен, и что ему нужно было время подумать, побыть одному.
— Сегодня такой чудесный день, — сказала она, когда он наконец выдохся и умолк. — Может, пройдемся?
Она словно не услышала ни единого его слова, хотя он был уверен, что это не так.
— Я подожду, пока ты приведёшь себя в порядок. Можно будет погулять в парке. Или пообедать. Мы ведь так и не пообедали вместе, — напомнила она.
Такая тактичная, такая милая — Ноэль не мог ей отказать.
Пятнадцать минут спустя он следом за ней подходил к припаркованному «мерседесу». Алана вручила ему ключи и скользнула на пассажирское сидение.
Это был великолепный июньский денёк: в небе виднелось несколько высоких неподвижных облаков, похожих на клочки ваты, но яркий солнечный свет отражался от тротуаров и стеклянный фасадов вдоль Шестой авеню.