— Но это же гей-клуб.
— Я просто должна пойти. Ты ведь идёшь, правда?
— Конечно. Но я дружу с менеджером, Кэлом Голдбергом.
— И с Эриком Рэдферном, — добавила она. — Не отрицай, я знаю, что этот красавчик-плейбой тебя содержит. Так что не отрицай.
Ноэль не мог не рассмеяться над её формулировкой. Прямо выдержка из светской колонки. Если б Мирелла знала хотя бы половину… И она хочет пойти на вечеринку, вот уж безумие. На миг Ноэль задумался, не было ли у неё других мотивов, чтобы прийти сюда. Потом сказал себе: нет, на что бы ни была способна Мирелла, а способна она на многое, она всегда придерживается этики — этого требовало её эго.
— Но зачем? — снова спросил он.
— Затем, что я всем сказала, что пойду. И затем, что… — она выдала список людей, которые, как она читала, будут на вечеринке. — Вот за этим. Кстати, а правда, что там будет Тэдди Кеннеди?
— Сомневаюсь.
Она совсем отчаялась.
— Я должна пойти, Ноэль.
— Знаменитости просто поболтаются там полчаса, попозируют, — попытался отговорить её он, — а потом это будет самый обычный гей-клуб. Тебе там будет не по себе. Тебе не понравится.
— Обязательно понравится! Мы войдём, и я сразу отойду, и даже не кивну тебе на вечеринке, если мы столкнёмся, — она уже умоляла. — Я больше никогда ни о чём тебя не попрошу. — Потом начала торговаться: — Я перестану ругать твой проект. Я напишу положительную рецензию, когда он выйдет.
— Ты это серьёзно, да?
— Как никогда в жизни.
— Но это же просто вечеринка, Мирелла, — ещё раз попытался возразитьон.
Он смотрел на эту привлекательную умную успешную модную женщину, коллегу, профессиональную соперницу, некогда любовницу, потенциальную жену — и видел только девочку, которую не позвали на праздник.
— Ты не сможешь пойти со мной. Меня пригласили на обед, который устраивают до того, как соберётся толпа.
Каждое слово было словно крохотный удар по её немалому эго, он ясно это видел.
— Ладно, — сказала она, выбираясь из подушек, понизив голос, и хотя Ноэлю эти интонации были незнакомы, он инстинктивно понял их значение: она пытается с честью принять поражение, — ты имеешь полное право так поступить.
Она расправила юбку, пытаясь выглядеть трагично и величаво, словно актриса из экранизации какой-нибудь древнегреческой пьесы.
Ноэль спустился с подоконника, подошёл к двери и открыл замок.
— Я внесу твоё имя в список, — сказал он.
— Ты чудо! — она подпрыгнула, целуя его в щёку. Как могла бы поцеловать свояченица, подумал он. — А на двоих можешь сделать?
— Почему нет?
— Только сразу, — заторопилась она. — Вечеринка пятого, уже послезавтра.