Джош огляделся.
На полках возле входа лежало всякое барахло: пыльные свертки материи, поеденные молью и мышами, какие-то круглые камни, возможно старые пушечные ядра, ржавые гнутые гвозди, стопки желтой бумаги, чьи-то истлевшие кости, вполне может быть, что человеческие… Основные ценности, видимо, находились в глубинах помещения, в лабиринте стеллажей. Узкие окна лавки были забраны коваными решетками, тяжелая дверь с внутренней стороны обшита медными листами и укреплена металлическими полосами. Прочный металлический засов не поддался бы и тарану.
– Чем будете платить? – В облаке пыли из-за стеллажей возник лавочник, бросил на маленький столик мешочек с порохом, свернутую одежду, бинты, кусок карбида, тщательно запеленутый в слюду. Аккуратно поставил пузырек со спиртом.
– Золотом.
– Золотом? – вздернул бровь лавочник. Джош достал слиток, вытащил нож. Отпилил щедрый кусок мягкого металла, протянул толстяку. Сказал:
– Не торгуйся. Я знаю, тут больше, чем надо. Лавочник посмотрел на золото, взвесил в руке, попробовал на зуб. Сказал:
– Отличное качество!
– Да, неплохое.
– Может, желаете обменять? В городе не дадут той цены, что дам я.
– Нет.
Джош только сейчас сообразил, что ему некуда положить покупки. Мешок остался в комнате под охраной Смифа, а сырые карманы не самое подходящее место, чтобы таскать в них порох и карбид. Да и одежду под мышкой нести неудобно. Заметив замешательство клиента, лавочник на мгновение отступил за полки, вернулся и бросил перед стрелком отличную кожаную сумку.
– Половина того, что вы уже дали, и она ваша.
– Ладно. – Джош отрезал от слитка еще кусочек, отдал хищно улыбающемуся толстяку, забрал сумку, сложил в нее все, кроме плаща и пузырька со спиртом.
– Заходите с друзьями. – сказал лавочник.
Джош молча кивнул, сунул стеклянный пузырек в карман. Развернув плащ, встряхнул, накинул на плечи и вышел на улицу, под дождь. Капюшон надевать не стал, чтобы не ограничивать обзор.
Не нравилась ему эта деревня.
Непохоже, что здесь живут обычные крестьяне. Где скотина, птица, где огороды?…
Поглядывая по сторонам, он направился к дальнему дому, закрытые ставни которого были выкрашены желто-коричневой краской.
Откуда у лавочника столько товара?
Вот только патронов нет, и порох кончился, и свинец не продается.
А до города пятнадцать миль. Неблизко. Закон не достанет.
Здесь уже свой закон…
Джош стукнул в закрытый ставень и взошел на крыльцо.
Дверь оказалась незаперта.
– Эй, есть кто? – крикнул Джош в душную темноту.
– Чего надо? – откликнулся недовольный голос.
– Полечиться.