— Можешь и мне не говорить, — спокойно, как только мог, отозвался Бен. — Если не хочешь, конечно.
Ларри глубоко вздохнул. В воздухе повисло напряжение.
— Мне иногда снится папа. Как будто мы с ним играем, или гуляем, или просто сидим и разговариваем. — Он помолчал. — Во сне все совсем как на самом деле. А потом я просыпаюсь и вспоминаю… И, знаешь, иногда я думаю: а вдруг это не просто сны?
Противоречивые чувства охватили Бена: радость и гордость оттого, что сын поделился с ним самым сокровенным, и в то же время жгучая, болезненная ревность к Дейлу. Ну не глупо ли — завидовать мертвецу?
— Может быть, — осторожно ответил он.
— Ты ведь не думаешь, что я ненормальный? — смущенно спросил Ларри.
— Конечно нет. Ты просто очень тоскуешь по от… по нему. Правда?
Ларри кивнул, не поднимая глаз.
Что-то сжалось у Бена в груди. Ему хотелось прижать сына к себе, утешить, пообещать, что он никогда больше не потеряет того, кого любит, но Бен понимал: еще не время. Не стоит торопить события. Это никому не принесет пользы — ни Анджеле, ни самому Ларри.
— Знаешь, — тихо заговорил он, — когда я был маленьким, мой папа часто уезжал по делам. — При этих словах на Бена нахлынули горькие воспоминания детства — одиночество, тоска от разлуки с отцом. — Я так мечтал, чтобы однажды он вернулся навсегда!
Ларри поднял глаза.
— Ты скучал по нему?
— Еще как! — признался Бен. — Папа никогда не играл со мной, не ходил в походы, не появлялся на школьных праздниках. Порой мне бывало очень тяжело.
А порой так просто нестерпимо. В юности Бен винил отца во всех своих бедах: в неуклюжести, в неуверенности в себе, в том, что он такой неудачник и все над ним смеются. Но, повзрослев, Бен понял, что вины отца в этом мало. Каков человек — зависит прежде всего от него самого.
— Со мной в классе учится один парень, Джош Андерсон, — сказал Ларри. — У него папа раньше служил на флоте, и Джош тоже ужасно по нему скучал. А теперь мистер Андерсон вышел в отставку и живет с ним.
И снова Бену захотелось прижать мальчугана к себе и никогда, никогда не отпускать. Господи, что же ему делать? Через несколько дней он возвращается в Лондон — и, значит, Ларри снова останется один. Да даже если бы они жили в одном городе, где Бену взять время для сына? Неужели Ларри повторит его собственную судьбу и его тоже ждут одиночество, постоянная тоска?..
— Тебе, наверное, тяжело приходится.
— Ничего, я привык. — Ларри перебросил ему мяч. — А ты на роликовых коньках кататься умеешь?
Время откровений закончилось. Хотел бы Бен уметь с такой же легкостью менять тему!