— Послушай. — Говард открыл было рот, но она жестом остановила его, не дав говорить.
— Позволь мне закончить. Поверь, для меня это очень важно. Раньше я никогда бы не позволила себе так нуждаться в ком-либо, как сейчас нуждаюсь в тебе. Только недавно меня вдруг осенила мысль, что, возможно, полная независимость не так уж и хороша. Ведь имея рядом надежного и верного человека, я могу одновременно принадлежать ему и быть независимой. И сейчас я говорю тебе: ты мне очень нужен… — У Синди не хватило дыхания, чтобы сказать еще несколько слов.
Оба сдвинули бокалы, соблюдая торжественность момента, и сделали по глотку. Синди ждала, что ответит Говард.
Он поставил на ковер свой и ее бокалы, взял ее за руки, с любовью заглянул в глаза.
— Сейчас мне важно услышать от тебя…
— Что? — немного удивилась Синди.
— Всего три слова. И тебе они известны. Поверь, мне еще никогда так не хотелось услышать их, как сейчас.
Глаза Синди округлились, когда до нее дошло, о чем просит Говард.
— Не могу поверить, что я их до сих пор тебе не сказала! — проговорила с удивлением она и закрыла глаза. — Я знала, что могу все испортить.
Смеясь, Говард обнял ее.
— Не стоит переживать понапрасну. Ты все делаешь правильно. Кстати, я готов предложить тебе одну сделку.
Он мягко опустил женщину на спину, наслаждаясь тем, что внезапно открылось ему под полупрозрачным одеянием. И снял полотенце, которым был обмотан до пояса.
— Какую сделку? — спросила Синди, судорожно глотая воздух, когда Говард оказался сверху, поднял до пояса край сари, и раздвинул ее ноги.
— Пообещай мне произносить эти три слова каждый последующий день.
Она почувствовала, что былое напряжение спадает, и к ней вновь возвращается великолепное настроение.
— Ну и хитрый же ты!
— Если тебе так будет легче, давай я первый скажу это, — предложил Говард.
Она покачала головой.
— Нет. Я должна сделать это первая. — С этими словами она обхватила ладонями его лицо. — Мне никогда и ни к кому еще не доводилось испытывать таких чувств, как к тебе. Они просто переполняют меня. Я люблю тебя, Говард Маккоун! Люблю!
Он вошел в нее решительно и смело, возбужденный мыслью, что женщина уже давно готова принять его.
— Я люблю тебя, Синди, — произнес он, когда она двинулась ему навстречу, совершая ритмичные движения.
Спустя недолгое время они уже были на высоте блаженства и со стоном преодолели пик ощущений, неохотно провожая после оргазма медленно, как летний закат, угасающее желание. Но оба чувствовали, что успокоились ненадолго.
Они еще тяжело дышали, когда Синди вдруг резко приподнялась.