Не прошло и пяти минут, как из гробницы выглянула Ясмин и робко поманила к себе Джафара.
– Кто это, – спросила она, стыдливо опустив голову, – читает таким проникновенным голосом газели Хафиза? О, вот сейчас – мои любимые строки… Для души изнуренной дай хоть малость бальзама…
– Сейчас узнаю, – пообещал Джафар и, пока она не передумала, исчез.
Ясмин хотела продолжить молитвы о душе покойного, но что-то мешало ей. Тихо и неожиданно зазвенела от божественных строк Хафиза тончайшая, скрытая доныне струна. Этот голос…
Вернулся Джафар.
– Это один несчастный, лишившийся любви, – доложил он, – пришедший на ее могилу, потревожил ваше священное уединение. Он просит простить его, он уже уходит…
«Нет, зачем же, пусть останется», – чуть было не воскликнула Ясмин. И хотя она удержалась и не сделала этого, проницательный Джафар все понял.
* * *
– Терпение, мой повелитель, терпение, – в десятый раз повторял Джафар стремительно расхаживавшему по кабинету калифу, – если вы хотите, чтобы такая женщина, как Ясмин, сама обратила на вас благосклонное внимание, надо прежде всего разжечь ее любопытство. И сочувст-вие. И мы с вами неплохо продвинулись в этом направлении всего за один вечер.
– Ты думаешь? – Калиф остановился и пристально глянул на Джафара глубокими, как ночь, агатовыми глазами.
– Конечно. Выходя из гробницы, она огляделась вокруг. И была явно разочарована, не увидев поблизости никого, кроме вашего покорного слуги.
– Зачем же ты настаивал, чтобы я удалился? Я мог бы уже вчера…
– При всем уважении, повелитель, вы не могли бы уже вчера. Если мой господин доверился мне в таком сложном и деликатном деле, как покорение сердца прекрасной Ясмин, то…
– Да ладно, понял я, понял!
– Если же моему господину нужна не душа, а лишь тело этой женщины, – продолжал бубнить обиженный и оттого несколько зарвавшийся великий визирь, – то…
– Ладно, – повторил успокоившийся калиф. – Но сегодня мы снова пойдем на кладбище?
– Разумеется. Прекрасная Ясмин выразила желание, чтобы я после осмотра ноги служанки сопровождал ее. И кстати, захватите с собой лютню.
– Лютню? Зачем?
– Затем, что неотразимое обаяние вашего голоса станет совершенным в сочетании с нежными звуками музыки.
– Но я так давно не играл…
– Что ж, у вас, повелитель, есть в запасе целый день для того, чтобы вспомнить былое.
* * *
На сей раз Ясмин не взяла с собой ни Максуфа, ни Фатиму, ни тем более все еще прихрамывающую Зульфию.
Всю дорогу Джафар развлекал Ясмин беседой на благочестивые темы. Ясмин слушала его вежливо и очень внимательно, особенно когда речь заходила о божественном промысле Аллаха, сотворившего мужчину и женщину и предназначившего их друг для друга.