Лок вел, Дженис сидела рядом с ним, а Тай и Дон устроились сзади, налаживая приятельские отношения.
— Ты реально любишь животных? — поинтересовался Тай.
— А то.
— У меня однажды был пес, — продолжил Тай, заработав от Лока взгляд в зеркале «Ох, только не опять». — Мужик, я любил этого пса.
— Это который умер от старости? — спросил Лок, добавляя газу, чтобы побыстрее добраться до бара.
— Не-а, я думал про другого. Знаешь, про питбуля. Я же рассказывал тебе эту историю?
— Потому-то я и не хочу услышать ее снова.
Лок взглянул в зеркало. Внедорожник ФБР все еще ехал за ними, сохраняя дистанцию в полквартала.
Тай улыбнулся Дону:
— Лок слишком расстроился, когда я рассказывал ему. Знаешь, это вроде той песни про старину Шепа.[21]
— Ну, вот мы и приехали, — прервал его Лок, так резко свернув на парковку бара, что Дон и Тай ткнулись в переднее сиденье.
Лок помог Дону вытащить кресло и оставил парня собирать его. Потом поймал Тая за руку и оттащил в сторону:
— Тайрон, ты что творишь? Они любят животных больше, чем людей, а ты собираешься рассказать, как пристрелил свою собаку?
Тай взглянул на Дона.
— Эй, если они решат, что я спокойно пристрелил собственного пса, может, это заставит их призадуматься о том, что случится с ними, если они не расскажут нам про мальчишку.
Джош проснулся от звука шагов в коридоре. Он напрягся, когда шаги замерли за дверью, подался назад и уперся в стену. Дыхание участилось. Джош бросил взгляд на комод, но страшный альбом лежал на прежнем месте.
Дверь начала открываться, и Джош зажмурил глаза. Когда он открыл их, в дверях стояла Наталья.
Но как? Наталья мертва. Джош в этом уверен. Ладно, он закрыл глаза, когда мужчина поднял пистолет. Но он слышал выстрел. А потом — всплеск воды. А в дальнем конце лодки была кровь.
Наталья улыбнулась ему:
— Джош, все хорошо. Ты можешь вернуться домой.
Джош замер.
— Как я могу тебе верить после того, что ты сделала?
— Джош, разве ты не хочешь домой?
— Хочу.
— Тогда пойдем со мной.
Наталья раскрыла объятия. Джош шагнул вперед, потянувшись к ней. Почти дотянувшись. Между их пальцами оставалась всего пара дюймов.
Потом дверь с громким ударом захлопнулась, и Наталья испарилась.
Джош сел прямо. Спина болела. Окошко в двери открылось, внутрь просунули поднос. Завтрак.
Он лег на кровать, прислушиваясь к звукам удаляющихся шагов. Потом вскочил, бросился к двери и замолотил по ней кулачками.
— Выпустите меня! Выпустите меня отсюда!
Звук шагов затих.
Джош посмотрел на поднос. Сухие хлопья. Тост. Апельсиновый сок. Он был голоден. Ел хлопья, засовывая их в рот руками и не обращая внимания на камеру. Во рту пересохло, и он глотнул сока. На вкус сок был точно таким, как тот, который делали дома. С мякотью. Ужас.