Отряд Филина пробивался со стороны Хорога к заставе Ванч. Но под кишлаком Поршнев пришлось залечь. По пограничникам долбили со всех сторон. Так, что головы не поднять.
Две бээмпэшки сунулись было вперед, но их тут же подожгли. Из одной экипаж успел выскочить. В другой — все превратились в горящие факелы.
— Попали, блин, — произнес начальник заставы ММГ, — полная жопа.
Послышался рокот.
Из-за гор появилась спарка «крокодилов» и вспахала эр-эсами (реактивными снарядами) плато с позициями боевиков под кишлаком. Затем вертолеты пошли бомбить тот берег. Но нарвались на очередь ДШК, бившего из Афганистана, и разлетелись в разные стороны.
— Пересрали летуны, — прокомментировал начальник ММГ.
Он ошибся: борты развернулись и зашли с двух сторон, взяв пулеметный расчет в клещи. Реактивные снаряды вычертили в небе галочку, уткнувшуюся углом в землю.
Когда «вертушки» улетели, пограничники попытались подняться, но по ним вновь застрочил ДШК из Афганистана, правда, с другой позиции. Видимо, то был еще один расчет, ждавший своей очереди…
К тому же очнулись после налета боевики на высотке.
— Слышь, разведка, давай твоих орлов наверх зашлем, пусть обойдут этих пидоров на высотке, — предложил начальник ММГ.
— Ночью, — согласился Филин, командовавший спецназовцами.
* * *
На заставе Ванч тем временем атаки боевиков прекратились. После того как десантники очистили мраморный завод, врага как-то притихли. Но все равно изредка постреливали из минометов.
— Где там подмога? — спрашивал начальник десантно-штурмовой группы, глядя на небо. Хотя подмогу ждал, конечно, с земли.
— Под Поршневом воюет, — ответил разведчик, — но даже если пробьется, впереди еще Язгулем, Бохчарв. Там придется повозиться — тоже посты блокированы.
— А что, если навестить наших друзей на Ванче, — предложил подошедший Опарин, — они ведь наверняка не ждут удара.
Разведчик почесал затылок и сказал:
— Надо подумать.
Ночью пограничники зашли в кишлак Ванч с трех сторон. Боевики, сидевшие возле костров или спавшие вповалку в домах, не сразу поняли, что произошло. Многие так и вовсе никогда не поняли, потому как эти секунды стали последними в их жизни…
Первые пули летели в зазевавшихся часовых. Вторые срезали тех, кто выскакивал из домов. Несколько абреков залегли за деревянной изгородью, но струя ручного огнемета опалила и их, и заборчик. Кричащие факелы стали бегать по кишлаку, освещая узкие улочки и выхватывая из темноты тех, кто пытался спрятаться…
Во двор, где ночевали основные силы, на полной скорости ворвался уазик. Машина остановилась. Из нее вышли с автоматами наперевес разведчик, Опарин и Джамшед Жураев. Перед ними на земле лежали только трупы. Вдруг из дома появился человек с автоматом. Джамшед, который стоял лицом к нему, нажал на спусковой крючок. Автомат щелкнул: кончились патроны. Тогда Джамшед выстрелил из подстволышка (подствольный гранатомет). Белая граната попала боевику в грудь. Того отбросило обратно в дом. Раздался взрыв. Из окон вылетели стекла.